Как внедрялась связь в забайкальской милиции

Войну А.Н. Шахватов закончил в Восточной Пруссии. Награждён медалями «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией», орденом Красной Звезды. Сводная информация, документы и боевой путь предоставлены на портале «Память народа».

Демобилизовавшись в 1947 году из Советской Армии, Анатолий Николаевич возвратился в Читу и поступил в АТО ХОЗО УВД электриком гаража, а с 1949 году назначен на должность начальника телефонной станции УВД. Одновременно с этим он учился в вечерней школе, получил среднее образование, а затем заочно окончил Хабаровский электротехникум.

В 1974 году указом министра связи СССР удостоен высокого звания «Почётный радист». Проработав почти 40 лет в Управлении внутренних дел, он прошёл путь от простого электрика до начальника отдела связи УВД и в 1980 году ушёл на пенсию в звании полковника милиции.

Но ещё долгое время (до 1997 года) продолжал работать радиомехаником мастерской по ремонту средств связи и спецтехники УВД. Своим богатым опытом постоянно делился с молодыми сотрудниками. Умер 9 марта 2002 года.

В 1948 году я был переведён из автохозяйства УВД, где работал автоэлектриком, в Управление внутренних дел на должность монтёра телефонной станции УВД. Телефонная станция была ручного обслуживания на двести номеров, коммутаторы трофейные, японские, изрядно изношенные. Телефонная сеть была в одном здании.

У дежурного по УВД был всего один телефон. На работе телефонисток и держалась вся административная связь УВД. Централизованного снабжения ещё не было, но кое-какие трофеи я всё же доставал, и мне удалось сконструировать настольный коммутатор на восемь номеров для начальника УВД.

В 1949 году мы получили настольный коммутатор оперативной связи КОС-22. Коммутатор я установил на рабочее место дежурного по УВД, и у него появились прямые связи с руководством УВД и начальниками отделов внутренних дел. Впоследствии из двух коммутаторов КОС-22 для дежурного по УВД был изготовлен пульт связи. Централизованное снабжение налаживалось, и мы стали получать телефонные аппараты и кое-какие запчасти и материалы.

В 1949 году мы получили и телефонную станцию ручного обслуживания УРТС на 300 номеров. Мне удалось её смонтировать самостоятельно, без каких-либо затрат денежных средств. В то время я был начальником телефонной станции и руководил коллективом из 16 телефонисток, некоторые из них соединение абонентов осуществляли по фамилиям, для них не надо было называть номера телефонов. Благодаря их чёткой работе у меня оставалось много времени для внедрения средств связи.

В начале 1950-х годов в одном из номеров журнала «Советская милиция» я прочитал, как связисты города Симферополя с помощью военных связистов организовали для милиции радиосвязь. Некоторое время спустя в журнале появилось сообщение о том, что в Москве и Ленинграде ОВД были оснащены радиостанциями, специально разработанными для милиции. Однако заданий от начальника ХОЗО по обновлению средств связи я не получал. Тогда служба связи входила в состав ХОЗО, проблема связи начальников оперативных служб не особенно волновала. Были довольны и тем, что в каждом кабинете был телефон.

И я решил самостоятельно проработать этот вопрос. Но начал я осуществлять свою затею не в органах милиции, а в частях противопожарной службы Читинского гарнизона. К тому времени я неплохо сдружился с офицерами одной воинской части связи ЗабВО, в которой были большие мастерские по ремонту аппаратуры связи. Там мне и подсказали, как можно получить радиостанции. Я написал отношение на имя командира военной части, за подписью начальника противопожарной службы, с просьбой выделить 10 радиостанций.

И я получил радиостанции для пожарных частей города Читы. При этом мне пришлось из нескольких сот радиостанций, списанных и ещё не выброшенных, выбирать работоспособные. Для этого надо было каждую радиостанцию (весом 25-30 кг) со склада перенести в лабораторию, испытать её, и если оказалась исправной, то оставить ее для дальнейшей работы, а если нет, нести обратно на склад. Но желание было выше этих трудностей, и я не отступил от задуманного.

Смонтировав радиостанции на центральном пункте противопожарной связи и на пожарных автомашинах, я обучил диспетчеров и шоферов работе с аппаратурой и правилам ведения радиосвязи. Оперативные работники пожаротушения быстро поняли, что значит иметь связь с пожарной машиной, следующей на пожар, и с диспетчером, с места пожара.

И высоко оценили мою работу. Ободрённый некоторыми успехами внедрения радиосвязи в практику противопожарной службы, я более уверенно взялся за осуществление своей цели организации радиосвязи в милиции.

В 1958 году связь вывели из состава ХОЗО, и меня назначили начальником связи. От своих друзей, военных связистов Бочанцева, Туваева, Тугарина, я узнал, что можно получить более совершенные танковые радиостанции. Для этого я написал отношение, за подписью начальника УВД, на имя начальника войск связи штаба ЗабВО о выделении радиостанций для организации радиосвязи в Читинском гарнизоне милиции.

Начальнику УВД доложил о результатах внедрения радиосвязи в деятельность противопожарной службы и перспективах внедрения радиосвязи в подразделениях милиции. Начальник УВД отношение подписал, начальник войск связи не отказал. И я приступил к отбору радиостанций. Труд этот был не из приятных, так как помощников у меня ещё не было.

В 1962 году в МВД было создано Управление связи, а в областях отделения связи. Я был назначен начальником отделения связи.

Сначала радиостанции были установлены на дежурных машинах, а впоследствии и на патрульных. Это помогало шоферам тем, что число поездок в один конец города сократилось, так как задание они получали на ходу, могли изменить маршрут. Могли связаться не только с дежурными, но и с друг с другом. Особенно были довольны дежурные райотделов города Читы и дежурный по УВД.

Но вскоре водители поняли, что через радиосвязь они оказались под постоянным контролем. Учитывая, что радиосвязь была ещё не узаконенной, а значит, необязательной (тогда говорили, что это «выдумки Шахватова»), появились противники этого новшества. А если учесть, что радиостанции танковые, списанные, то причин игнорировать радиосвязь находилось достаточно.

Это и «неустойчивые» источники электропитания, и большое потребление электроэнергии, и низкое качество аккумуляторов автомашин. Приходилось убеждать, прививать технические навыки и доказывать пользу радиосвязи. Впоследствии, когда радиосвязь в милиции была узаконена, этот горький опыт пригодился.

В 1964 году мы смонтировали и внедрили в эксплуатацию для УВД автоматическую телефонную станцию УАТС-49 на 500 номеров, а впоследствии подвели телефонный кабель во все райотделы милиции г. Читы и смонтировали в дежурных частях пульты связи, объединив таким образом все подразделения в телефонную сеть.

Собственная телефонная связь для милиции Читинского гарнизона, не зависящая от городской телефонной станции, существенно облегчила оперативным службам выполнение задач по борьбе с преступностью и охране общественного порядка.

В том же году на должность дежурного техника АТС был приглашён Яковенко В.Н. Годы шли, его профессиональное мастерство совершенствовалось, а телефонные коммуникации милиции расширялись. Яковенко В.Н. быстро освоил технику связи, умел поделиться своим опытом, умел и быть требовательным с подчинёнными.

Яковенко В.Н. был переведён на должность инженера, а впоследствии на должность старшего инженера; на нём лежала ответственность за работоспособность всех проводных средств связи. Впоследствии пульты связи были установлены в дежурных частях РОВД городов Читинской области и ОВД крупных райцентров.

Дошла очередь и до Читы, и МВД прислало для милиции радиостанции АРС и ЦРС, модели которых в центральных областях уже были сняты с эксплуатации как несовершенные. Радиостанции были новые, с завода, но хлопот с ними было не меньше, чем с танковыми.

В 1964 году отделение оперативно-технической связи и научно-техническое отделение экспертов-криминалистов были объединены в оперативно-технический отдел. Я был назначен заместителем начальника отдела. На меня была возложена вся ответственность за внедрение, эксплуатацию и содержание в рабочем состоянии средств связи УВД Читинской области.

В 1965 году на вольнонаёмную должность инженера был приглашён Логвин В.А. Это очень способный специалист, хороший товарищ, он быстро завоевал уважение сослуживцев. Занимаясь ремонтом и монтажом по установке радиостанций совместно с Яковлевым А.В., он хорошо освоил новую для него специальность и своим добросовестным трудом внёс солидный вклад в дело содержания радиостанций в работоспособном состоянии.

К тому времени у нас была создана радиомастерская, которую долгие годы возглавлял очень опытный радиомастер-электронщик Тренчев Я.В. Он выполнял самые сложные ремонты и организовывал работу других радиомастеров. Ему же поручались самые сложные монтажные работы по установке пультов оперативной связи не только в дежурных частях РОВД, но и в дежурной части УВД.

Имея таких помощников, как Яковлев, Логвин, Яковенко, Тренчев и др., мы смогли обеспечить радиосвязью подразделения милиции, что способствовало борьбе с преступностью и охране общественного порядка.

Но вернёмся к внедрению радиосредств в милицейскую практику. Несовершенные радиостанции АРС были заменены МВД на ультракоротковолновые, получившие название «Марс». «Марсухи» были тоже не совсем надёжные, маломощные и часто ломались. Одновременно в повседневную работу для пеших нарядов милиции внедрялись носимые радиостанции, такие как «Тюльпан», «Днепр», “Чайка» и другие, которые работали на одной частоте с «Марсухами».

Таким образом, к концу 1960-х годов в Читинский гарнизон милиции была внедрена ультракоротковолновая радиосвязь. Как я уже говорил, УКВ радиостанции из-за небольших мощностей, малых высот антенных устройств имели ограниченный радиус действия, а оперативникам нужна была связь на более дальние расстояния. Вот пара примеров.

В 1960-х годах по просьбе заместителя начальника уголовного розыска Громова А.Р. мы с Яковенко, опять же на войсковых коротковолновых радиостанциях РБМ, организовали радиосвязь между УВД и каменным карьером. Радиосвязь сработала отлично, и похитители динамита были схвачены за руку.

В 1950-х годах проходили выборы в Верховный Совет СССР, и уже заместитель начальника УВД полковник Горшунов Н.Я. обратился с просьбой организовать связь с колонией заключённых, расположенной в лесу за посёлком Ленинским Улетовского района, расстояние до которого 220 км. Радиостанций, которые могли бы перекрыть такое расстояние, в УВД не было, но мир не без добрых людей. Друзья помогли, дали передатчики и приёмники, и на день выборов руководство колонии имело связь с УВД.

Занимаясь организацией радиосвязи, я расширял круг знакомств со связистами, работающими в Чите, что способствовало внедрению средств радиосвязи в милиции. Это главные инженеры областного ТТУС Дэриш и Воробьев, начальник СУРР-12 Бреев В.Д., начальник приёмного центра Ренжин В.В., начальник передающего радиоцентра Венеславский Б.В., начальник радиоузла г. Читы Акатов Н.И., а в аэропорту Сизиков А.П. и многие другие.

Потребность в радиосвязи на дальние расстояния заставила нас просить в МВД коротковолновые радиостанции. Просьба была удовлетворена, радиостанции мы получили и к новому, 1973 году и смогли организовать прямую коротковолновую радиосвязь со всеми подразделениями УВД Читинской области, в том числе с РОВД, ИТК и стационарными постами ГАИ. Одновременно велись работы по внедрению радиорелейных средств связи и аппаратуры уплотнения. «Радиорелейными» было перекрыто девять направлений.

Использование коротковолновой радиосвязи позволило УВД значительно сократить почтово-телеграфные и телефонные расходы. Надо заметить, что по линии МВД коротковолновая радиосвязь в СССР, кроме Казахстана и Читинской области, нигде не была развита достаточно хорошо. При строительстве Байкало-Амурской магистрали для УМВД на БАМе потребовалась связь со своими подразделениями.

Оперативно-техническое управление МВД СССР в 1975 году собрало в Тынде руководителей связистов, прилегающих к БАМу УВД. Мне было поручено поделиться опытом организации внедрения коротковолновых средств радиосвязи. После совещания в Тынде мы наладили прямую радиосвязь с МВД Бурятии, УВД Амурской области и через Чару с Тындой.

Легко сказать слова «организовать», «внедрить», а что за ними скрывается? Это сооружение для каждой радиостанции антенн, размещение приёмников подальше от промышленных помех, вынос передатчика центральной радиостанции за город и уплотнение телефонных цепочек для передачи и приёма радиоканалов по занятым телефонным проводам. Работы было очень много, но радовало то, что были видны и реальные успехи.

Многое я упустил, особенно подробности. Да и как всё вспомнишь за 33 года работы? Вот в основном на таком уровне развития радиосвязи я и оставил отдел в 1980 года, уйдя на пенсию. А если бы меня спросили, как реагировало руководство УВД на определённые успехи в работе связистов, я бы затруднился ответить, ведь о связистах вспоминают только тогда, когда связь не работает, а когда она работает, то о связистах просто забывают. Дело в том, что руководство УВД не интересовалось работой связистов и не ставило никаких задач, не требовало отчета о проделанной работе, а я сам не докладывал о тех или иных успехах и тем более не хвастался.

Точно не знаю, но предполагаю, что и сейчас работа связистов мало заботит руководство УВД, следовательно, и авторитет связистов не на должном уровне. Хотелось бы, чтобы отношения к связи “нервам” начальства всех уровней изменилось, а для начала необходимо ввести в состав членов коллегии УВД начальника отдела связи, спецтехники и автоматизации штаба УВД, как это было сделано в Свердловском УВД в своё время.