Дважды казнённый. «Предмет гонений»
Приблизительное время чтения: 26 минут
Артём Власов
Писатель, краевед. Ветеран МВД, участник Великой Отечественной войны
«Судьбы крутые повороты»
Редакционно-издательский комплекс пресс-службы Управления Судебного департамента в Забайкальском крае, Чита, 2012
Глава из книги «Судьбы крутые повороты». Изображение на обложке записи: «Члены общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев». Чита, апрель, 1926 год.
Сдав дела, сбросив с плеч тяжелейшую ношу, Андрей Андреевич оказался предоставленным самому себе. В условиях семёновского режима он не мог рассчитывать на чью-то благосклонность и найти для себя в Чите подходящее поле дальнейшей деятельности. Надо полагать, что именно в этот момент относительной свободы он пришёл, наконец, к решению устроить свою личную жизнь, обзавестись семьёй.
В Чите обосновалось немало бывших политкаторжан. Разумеется, они так или иначе между собой общались. В хороших, дружеских отношениях был Андрей Андреевич с Григорием Ивановичем Конопко, польским революционером, осуждённым в сентябре 1906 года Варшавским военно-окружным судом на бессрочную каторгу, которую отбывал в Забайкалье. Из Горно-Зерентуйской тюрьмы он вместе с А.А. Лопатиным был освобождён по амнистии в марте 1917 года, просидев в общей сложности 10 лет и восемь месяцев.
А.А. Лопатин. Чита, август 1926.
В Чите Г.И. Конопко познакомился с одной из дочерей Ивана Дмитриевича Покровского — Верой Ивановной, затем они стали мужем и женой.
В один из вечеров на их квартире произошла Встреча Андрея Андреевича с другой дочерью Покровского — Екатериной Ивановной. Эта встреча и предопределила их будущий брачный союз.
Екатерина Ивановна Покровская родилась в 1894 году в Горном Зерентуе. В 1912 году она с золотой медалью окончила 2-ю Читинскую женскую гимназию. Потом училась на Высших женских курсах в Киеве и Томске, стала учительницей.
«Из рассказов мамы, — вспоминает их старшая дочь Лариса Андреевна Арчакова, родившаяся в октябре 1921 года в селе Доно Быркинской станицы, — мы знали, что папа не мог устроиться на работу, что его преследовали».1Архив А.Е. Власова. Письмо Л.А. Арчаковой А.Е. Власову от 14.12.1994 г.
Оказавшись на какое-то время безработным, А.А. Лопатин, по свидетельству родных, занимался художественным творчеством: он писал картины и продавал их. К этому занятию он приобщился, работая мастерской Горно-Зерентуйской тюрьмы. Сохранился документ, подтверждающий то, что картины А.А. Лопатина имели художественные достоинства и спрос.
В ноябре 1928 года в Совет Забайкальского отделения общества бывших политкаторжан Читинским краеведческим музеем было направлено благодарственное письмо следующего содержания:
«Советы ЗОРГО //Забайкальского отдела Русского Географического общества — А. Власов// и музея приносят глубокую благодарность за пожертвованные картины (2) т. Лопатина и за книги. С приветом зав. музеем П. Окунцов».
Эти две картины — художественное панно 96 х 32 см — «Девушки в дождь под зонтиком» и «Девушки, собирающие цветы» — хранятся и по сей день в фондах Забайкальского краевого краеведческого музея.
Небезынтересна и такая любопытная деталь. В семье Лопатиных долгое время хранилась скульптура улыбающегося лица, подаренная Андрею Андреевичу лично знаменитым скульптором Иннокентием Николаевичем Жуковым. Эту уникальную вещь дочери А.А. Лопатина — Татьяна Андреевна и Лариса Андреевна — в 1995 году передали в дар Читинскому музею.
В конце 1919 года А. Лопатин с молодой женой уехали из Читы к его родителям в деревню, где прожили до конца 1921 года, и где родилась их первая дочь — Лариса. В октябре 1920 года А.А. Лопатин был избран во Временное Восточно-Забайкальское народное собрание, а несколько позднее — в облнарревком. Видимо, он был представителем от своих земляков.
Архивные материалы Забайкальского отделения Всесоюзного общества бывших политкаторжан приоткрывают, начиная с 1923 года, некоторые факты участия в его работе Андрея Андреевича. Общество ставило своей задачей объединение политкаторжан и ссыльнопоселенцев эпохи борьбы с царским самодержавием в одну организацию в целях изучения жизни и быта каторги, распространения этих сведений среди населения, а также организации материальной и моральной помощи нуждавшимся.
А.А. Лопатин активно участвовал в работе Совета Забайкальского общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. На пленуме 16 декабря 1923 года он был избран секретарём Совета. Когда в феврале 1924 года было принято решение Совета организовать выставку памятников Революции в доме отдыха Общества, устройство её было поручено А.А. Лопатину.
Члены общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Сидят (слева направо): А.Д. Замошников, А.К. Кузнецов, Бухец, Н.Н. Жуков, О.И. Мейлуп; стоят: Шургих, К.М. Пешков, В.С. Фадеев, А.А. Лопатин, Гамбирг. Чита, апрель 1926 года.
Общественных нагрузок у него стало появляться немало: председателя редколлегии газеты «МОПР» //Международная организация помощи борцам революции — А. Власов//, члена агитпропа и историко-революционной комиссии и т. п.
24 сентября 1924 года на Совете был рассмотрен вопрос об участии отделения Общества в борьбе с неграмотностью. В постановлении говорилось:
«Принципиально признать наше участие в борьбе с безграмотностью желательным. Поручить т. Жукову Н.Н. переговорить с ГубОНО, выяснить этот вопрос всесторонне. В качестве преподавателей наметить т.т. Жукова, Воронцова, Лопатину Е.И.».2ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 37, л. 35.
5 октября в губпрофсовет было направлено письмо:
«Уважаемые товарищи!
Совет Дальне-Восточного отделения б. политкаторжан в своём заседании от 2.10. с. г. постановил открыть при нашем отделении ликпункт азбучной безграмотности. Ставя Вас об этом в известность, мы просим при распределении безграмотных по ликпунктам иметь в виду и наш пункт.
С товарищеским приветом, секретарь А. Лопатин».3ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 40, л. 159.
Как видим, и в новых условиях Андрей Андреевич нашёл применение своим силам и способностям в общественной работе, где было много благородных начинаний и творческого подхода.
В феврале 1924 года на общем собрании членов отделения Общества обсуждался рекомендованный Центральным Советом Общества вопрос идеологического порядка — о выравнивании единого фронта. В резолюции собрания сказано:
«Собрание считает, что б/политкаторжане и сс.-поселенцы, независимо от принадлежности к той или иной партии, сыграли значительную роль в рев. движении России, но в поступательном ходе революции ясно выразилась отсталость и неправильно занятая позиция некоторых товарищей, принадлежавших к партиям, не принявших Октябрьскую революцию.
Считать, что прошлый опыт рев. борьбы, долгие годы ссылки и каторги призывают нас объединить наши распылённые ряды, мы ставим вопрос перед Всероссийским съездом о коллективном вхождении в ряды РКП(б)».4ГАЗК, Ф. Р—889, оп. 1., д. 40, л. 125.
Идеи единого пролетарского фронта о безусловной поддержке политической линии одной правящей партии начали активно внедряться в жизнь общества.
«Письмо в редакцию» А.А. Лопатина. «Забайкальский рабочий», 05 декабря 1924.
Если учесть, что в это время в стране проходил ряд громких процессов над бывшими руководителями эсеровских организаций, то можно понять мотивы, побудившие А.А. Лопатина написать открытое письмо в газету «Забайкальский рабочий»:
«Тов. редактор!
Будучи осуждён в 1906 году на каторгу за участие в революционном движении 1905 года, я по общеполитической амнистии в 1917 году был освобождён.
После своего освобождения, принимая участие в революционно-общественной работе, я состоял в местной организации партии с.-р.
В конце 21 года я механически выбыл из организации и с этого времени никакого отношения к указанной партии не имею, считая необходимостью, в интересах революции сохранение единого революционного фронта, руководимого 3-м Коминтерном.
А.А. Лопатин».5«Забайкальский рабочий». — 1924. — 5 декабря.
Сделать такое заявление заставило его не только отречение от принадлежности не существовавшей уже партии, но и, надо полагать, определённое переосмысление реальной текущей жизни, стремление влиться в новое русло общественно-политической жизни, пойти в одном созидательном строю с теми, кто приступил к строительству новой жизни.
В эти же годы в обществе стали накапливаться и проявлять себя тенденции особой классовой бдительности, подозрительности, недоверия к тем, кто когда-то занимал иную политическую позицию, или колебался, или тем более, был в стане контрреволюции. Особенно приметно стало это в действиях органов ОГПУ. Не замедлило такое сказаться и в работе других организаций, в том числе и общественных.
В январе 1925 года в Читинское отделение общества бывших политкаторжан пришло из Москвы письмо. Центральный Совет этого общества извещал, что кандидатура А.А. Лопатина, представленная на утверждение в вышестоящую общественную организацию как члена общества, не прошла. Мотивировка данного решения была краткой: «имелись веские отводы». Это известие не на шутку встревожило членов Совета Читинского отделения Общества. Незамедлительно была создана комиссия для расследования «дела».
Почти одновременно с этим в адрес А.А. Лопатина пришло письмо из Москвы от его свояка Г.И. Конопно, в котором, в частности, говорилось:
«Один из товарищей выступил против тебя и привёл следующие аргументы, что ты, будучи Городским Головой при Семёнове, встречал Семёнова с хлебом-солью. Это главное. Затем при Советской власти ты скрывался. После таких речей никто из членов не поднял руки «за». Большинство было «против», остальные воздержались».6ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 44, л. 24.
Это письмо помогло комиссии сориентироваться. 20 февраля 1925 г. заключение было составлено и отправлено в Хабаровск в Дальневосточный отдел бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев //в региональном плане Хабаровск стал центром всего Дальневосточного края, включая Забайкалье — А. Власов//. Вот отдельные выводы комиссии:
Останавливаясь на первом пункте «о хлебе-соли», комиссия отмечает следующие моменты. В начале января 1918 года в связи с выдвижением эшелона Семёнова на станцию Карымская в целях экзекуции Читы, представители Читинского городского самоуправления в составе т.т. Лопатина, Флегонтова, Афанасьева ездили на ст. Карымская для отговаривания эшелона от похода на Читу и дальше на ст. Маньчжурия к атаману Семёнову с протестом. Вследствие переговоров с ним эшелон был вызван обратно из Карымской на Маньчжурию. Признаков поднесения «хлеба-соли» эта поездка не имеет.
Что касается второго пункта — «бегства от Соввласти», то комиссия отмечает два момента, могущие быть отнесены к этому обвинению. Считая с момента первого установления Соввласти в Чите в феврале 1918 года, городское самоуправление, возглавляемое в то время т. Лопатиным, продолжало существовать в прежних рамках приблизительно до июля месяца.
После окончательного роспуска самоуправления т. Лопатин отлучался из Читы дней на десять. По заявлению т. Лопатина выезд в то время из города без особого разрешения был запрещён. Право на выезд он, по его словам, получил от т. Серова. Вернулся до падения Соввласти.
Второй случай отлучки т. Лопатина из Читы относится к существованию ДВР, когда в полуторагодичный период он жил в деревне. Комиссия ещё раз особо подчёркивает, что ей пришлось останавливаться на приведённых случаях лишь потому, что именно эти случаи, приведённые в частном письме, являлись причинами отвода.7ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 44, л. 24.
Так реагировали и отстаивали честь и достоинство своих товарищей в Читинском Совете бывших политкаторжан.
Когда в ноябре 1925 года от Читы были избраны три делегата на 2-й Всесоюзный съезд бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев //в их числе был Н.Н. Жуков//, им был дан «Наказ общего собрания членов Забайкальского отделения общества», в одном из пунктов которого значилось:
«п. 4. Если до съезда не будет пересмотра в положительную сторону дела т. Лопатина А.А., добиться пересмотра этого дела на съезде и дать съезду исчерпывающий материал по этому вопросу».8ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 44, л. 2.
Такая настойчивость в позиции Читинского отделения Общества возымела своё действие.
29 мая 1926 года Дальневосточный отдел Общества сообщил в Читу:
«Для сведения сообщаем, что в отношении т.т. К.М. Пешкова А.А. Лопатина райсовет согласился с вашим заключением об оставлении их в О-ве политкаторжан. Староста — Бергман, член Совета — Лукс.9ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 44, л. 56.
Казалось бы, справедливость восторжествовала. Но в это время начали сгущаться «тучки» над некоторыми бывшими политкаторжанами.
Объектом внимания окружного отдела ОГПУ стал самый авторитетный и уважаемый среди них — Алексей Кириллович Кузнецов. В конце 1926 года начальник Читинского отдела ОГПУ С.А. Болотов направляет в Читинский окружном ВКП(б) письмо-информацию с обвинительным уклоном, «выкопав» из дореволюционной деятельности Кузнецова грязные факты, не подтверждённые убедительными доводами. Обвинения строились главным образом в отношении его эсеровского прошлого.
Ещё более насторожило старых революционеров письмо Читинского окружного отдела ОГПУ от 17 августа 1927 года:
«Срочно. Чит, отделение Всесоюзного О-ва быв. политкаторжан и c. c-поселенцев. Здесь.
Уважаемые товарищи.
По встретившейся надобности Чит. окротдел ОГПУ просит Вас сообщить фамилии членов В/общества, отбывавших каторгу в Кадаинсной, Кутомаровской и Алгачанской каторжных тюрьмах в период между 1908 и 1917 годами, с персональным указанием периода и места заключения.
Зам. начальника ЧО ОГПУ — Шмидт, нач. 1-го отделения — Порецкий.10ГАЗК, ф. Р—889, оп. 1., д. 48, л. 44.
Зачем понадобился такой запрос чекистам? Ради исторического интереса? — Разумеется, для перепроверки, рассортировки персонального состава, выявления их политического лица. Не секрет, что в тюрьмах Нерчинском каторги в указанный период было «засилие» социал-революционеров. Суть запроса была слишком прозрачной, чтобы не заметить его истинную подоплёку. В двух из упомянутых тюрем сидел А.А. Лопатин.
В 1928 году количественный состав Забайкальского отделения бывших политкаторжан стал редеть — к концу года их осталось около тридцати человек. Направившись на лечение в Москву, едва доехав до столицы, скончался А.К. Кузнецов. Это была огромная потеря не только для бывших узников Нерчинской каторги, но и для всей творческой интеллигенции Забайкалья.
А.А. Лопатин, проанализировав обстановку, предпочёл выехать из Читы. В самом отделении Общества стал намечаться спад былой активности. Эта общественная организация явно подавала признаки угасания.
Все эти годы, начиная с 1923 г., основным местом работы А.А. Лопатина была Читинская контора Дальневосточного треста «Дальзолото» в качестве секретаря.
Семья Лопатиных. А.А. Лопатин, его дочери:
«Ларочке — 5 лет. Танечке — 4 года».
Жена Екатерина Ивановна.
Чита, ноябрь 1926.
Какое-то время в конце двадцатых годов он проживал в Сретенске без семьи — жена и дети иногда навещали его, как и он их в Чите.
А в начале 1930 года неожиданно направляется в другую сторону, в Байкальском направлении — в Баргузин. Летом перевозит туда и семью. Он всё более удаляется от Читы. И видимо, в этом был определённый расчёт, свои веские обоснования и причины, которые и побудили Лопатина принять меры к самосохранению.
В обществе в тот период стали происходить процессы, исключающие, казалось бы, друг друга. С одной стороны, общий трудовой подъём в связи с новыми задачами социалистического строительства. С другой — нагнетание атмосферы и развёртывание кампании по «выкорчёвыванию классово-чуждого элемента».
Под это понятие стал подпадать всё разрастающийся круг людей, в биографии которых обнаруживались «тёмные пятна». Пошло в ход наклеивание ярлыков: «классовый враг», «кулак», «белогвардеец, «семёновец», «японский шпион»… Появились «лишенцы» — граждане из числа бывших представителей имущих классов, лиц, служивших в Белой армии, священнослужителей, кулаков и т. п.
Тон всему этому задавала сталинская установка на создание в стране атмосферы наветов и доносов, обстановки боязни и страха.
Чекистская организация, именуемая ОГПУ, а после её ликвидации в 1934 году — НКВД, а точнее, Главное управление государственной безопасности НКВД СССР — своими оперативными действиями осуществляла эту установку.
Поэтому, видя разворот этой кампании — борьбы с «классовыми врагами», инакомыслием — можно понять душевное состояние А.А. Лопатина, который нисколько не сомневался, что если он останется в Чите, не миновать ему крупных неприятностей.
Больше всего он заботился о спокойствии и благополучии семьи, в которой он нашёл истинное человеческое счастье, уют и покой. Любовь, тепло и ласку приносили ему жена Екатерина Ивановна — прекрасной, возвышенной души человек, и две чудные, славные дочурки.
Баргузин для Лопатиных также оказался пристанищем временным. В сентябре 1931 года при содействии семьи Г.И. Конопко они перебрались в Москву. У них Лопатины и остановились на первое время. Весной 1932 года А.А. Лопатину выделили двухкомнатную квартиру на первом этаже здания, где размещалось Всесоюзное общество бывших политкаторжан. Он стал управдомом этого общества.
Для Екатерины Ивановны сразу же нашлось место работы в одной из ближайших школ. Ивана Дмитриевича Покровского они взяли с собой, но его не прописали в Москве, и он переехал в городок Гаврилов-Ям Ярославской области к своей сестре.
Семья Лопатиных: Андрей Андреевич и Екатерина Ивановна с дочерьми Ларисой и Татьяной.
Москва, 1935—1936.
В семье Лопатиных обустроилось всё, как будто, относительно благополучно. Много отцовского внимания уделял Андрей Андреевич своим детям, их воспитанию.
У старшей дочери Ларисы Андреевны бережно хранятся семь писем, которые он ей написал в июле-августе 1937 года в пионер-лагерь под Калугой. А.А. Лопатин постоянно заботился о разностороннем образовании и воспитании своих детей.
Ты вступаешь в предпоследний год твоей учёбы в средней школе, а там — университет, попасть куда ты можешь только при хороших показателях твоей учёбы. Тут уж не будут приниматься во внимание ни твои «успехи» на сцене, ни аплодисменты и всякие иные «доблести», а учитываться будут только знания. Вот этими знаниями и надо владеть.
Тебя к этому обязывает твоя принадлежность к комсомолу и вся сумма обстановки и условий быта, какие создают для тебя и Тани ваши родители.
… К выбору друзей надо подходить весьма осторожно. Выбирай их из среды людей с хорошим сердцем, честных, открытых, проверяя их не только словами, но и делами.11Архив Л. Е. Власова. Из письма А.А. Лопатина дочери Ларисе от 12 августа 1937 г.
Такова жизнь, Лара, а поэтому знакомство с жизнью проходит через путь, усеянный не только розами, но и шипами. Надо уметь бороться со всякими невзгодами и выходить из этой борьбы с достоинством советского гражданина. Важно быть правдивым и честным — это главное.12Архив Л. Е. Власова. Из письма А.А. Лопатина дочери Ларисе от 6 августа 1937 г.
Избегай, Лара, в жизни всяких похвал и лести, больше критического отношения к себе! Вот мои основные мысли, которыми я хотел поделиться с тобой. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы ты их приняла не как брюзжание отца, а как совет человека, знающего жизнь и желающего своей дочери только одно хорошее. Больше скромности, больше жажды к знаниям, меньше бутафорности и «игры» в жизни. Скромность и серьёзность — вот что должно быть твоими спутниками в жизни.13Архив Л. Е. Власова. Из письма А.А. Лопатина дочери Ларисе от 7 августа 1937 г.
О некоторых фактах московского периода жизни А.А. Лопатина лучше всего могут рассказать его дети. Вот как вспоминает родителей Лариса Андреевна:
Отец наш был действительно незаурядной личностью. В нём гармонично сочетались лучшие качества человека: честность, мужественность, принципиальность, скромность, доброжелательное отношение к людям, требовательность к себе. Природа наделила его многими талантами: он обладал недюжинными ораторскими способностями, прекрасно рисовал и выжигал по дереву, хорошо играл в шахматы.
Благодаря ему, мы, дочери, тоже увлеклись шахматами, знали наизусть поэму Н.А. Некрасова «Русские женщины», «Полтаву» А.С. Пушкина, зачитывались Н.В. Гоголем и М.Ю. Лермонтовым. Именно папа записал нас впервые в библиотеку, именно с ним мы впервые переступили порог библиотеки.
У нас была хорошая дружная семья: родители любили друг друга, и мы росли в доброжелательной, заботливой обстановке. Мама, Екатерина Ивановна Лопатина, была учительницей, преподавала в школе математику и физику. Ставшая в 43 года вдовой, она всю жизнь была верна памяти отца и целиком посвятила себя воспитанию дочерей, а потом и внуков.14Архив А.Е. Власова. Письмо Л.А. Арчаковой А.Е. Власову 30 марта 1994 г.
Из всего эпистолярного наследия А.А. Лопатина сохранились немного писем. Многие бумаги были изъяты при аресте.
Безусловно, А.А.Лопатин был наделён многими положительными качествами, сильными сторонами характера. Татьяна Андреевна приводит любопытное графологическое исследование почерка отца:
Стремление к самостоятельности в области мысли.
Убеждения определены и ярко очерчены.
Не любит подчиняться чужим мнениям.
Мнения свои в спорах отстаивает горячо.
Человек с определёнными волевыми данными.
Во всём привык полагаться на свои силы.
Умеет постоять за себя.
Умеет комбинировать и энергично работать.
В работе сразу умеет делать большой сдвиг.
Развито чувство собственного достоинства.
С сильными держит себя как с равными.
Самолюбив. Не терпит проявления жалости к себе со стороны окружающих.
Не выносит личных оскорблений, умеет оборвать.
Непримиримость в борьбе.
По мнению родных и папиных знакомых это исследование правильно определило основные черты характера отца.15Архив А.Е. Власова. Письмо Л.А. Арчаковой А.Е. Власову 30 марта 1994 г.
Наступил страшный, потрясающий своей вопиющей несправедливостью в истории страны период пика репрессий — 1937 год. Массовые выявления и аресты «врагов народа», интенсивные ночные курсирования по пустынным городским улицам «Чёрных воронов» — спецмашин НКВД, переполненные «вагонзаки» поездов на железных дорогах, громкие судебные процессы — всё это стало зловещей приметой того времени.
В арии «Клевета» оперы Россини «Севильский цирюльник» есть слова:
«Тот, кто был предмет гонений,
Погибает в общем мнении,
Поражённый клеветой».
Наверное, их можно взять в качестве эпиграфа к последнему рассказу — акту о трагической гибели человека, который пятую часть своей короткой — всего 54 года жизни провёл в заточении. Парадоксально, но факт: А.А. Лопатин как один из главных ликвидаторов Нерчинской каторги спустя два десятилетия станет жертвой сталинского террора. После революции 1905 года он избежал смертной казни, заменённой вечной каторгой. А на этот раз — всё сложилось более трагично.
26 сентября 1937 года была воссоздана Читинская область. До этого, с 1926 года бывшая Забайкальская область была разделена на два округа — Читинский и Сретенский — и входила в состав Дальневосточного края, а с 1930 года передана в подчинение Восточно-Сибирскому краю.
С обретением статуса области в Чите в октябре 1937 года образовалось областное Управление НКВД, начальником которого был прислан Г.С. Хорхорин — ставленник наркома Н.И. Ежова. Прибыл он в Читу с установкой ликвидировать отставание в «выкорчёвывании врагов народа» в Забайкалье. В этом деле он преуспел, — уже в середине 1938 года получил высокую оценку своей чекистской деятельности и был удостоен высшей награды — ордена Ленина.
Осень и начало зимы 1937 года «ознаменовались» заведением и реализацией целой серии больших и малых «дел» на «врагов народа» и подготовкой нового плацдарма для небывалого в истории Забайкалья развёртывания массовых репрессий. Среди многих таких «дел» возникло дело четырёх участников так называемой «контрреволюционной эсеровской организации», в составе которой проводили враждебную работу против CCCP.
И.К. Булда, И.В. Вильчковский, А.М. Рябцев и А.А. Лопатин были действительно когда-то членами партии социал-революционеров. Первые трое были арестованы в конце 1937 года. Поскольку четвёртый проживал в Москве, понадобилось какое-то время для выяснения и уточнения его адреса.
28 января 1938 года заместитель начальника УНКВД по Читинской области Н.Д. Крылов утвердил справку на арест Андрея Андреевича Лопатина. В ней говорилось:
4-й отдел УНКВД по Читинской области располагает данными о том, что Лопатин Андрей Андреевич, 1884 года рождения, из крестьян, уроженец с. Боря Читинской области, служащий, образование низшее, б/партийный. Член ПСР, официально оформившийся в 1917 году, идеологически к партии эсеров примыкал в 1905 году.
В 1917 году в г. Чите после свержения самодержавия был Городским Головой местной Городской Думы. Во время семёновщины как представитель Городской Думы Маньчжурию для личного свидания с Семёновым, которому делал доклад по вопросу своей политической деятельности в связи с большевистской опасностью, заверив Семёнова, что он, Лопатин, по своему мировоззрению и впредь останется на эсеровских позициях.
О своей поездке к Семёнову он в торжественной обстановке доложил Думе, сделал свои выводы, что Семёнов — это чисто народный эсер и спаситель России. При ДВР в 1921—1922 гг., проживая в Нижнем Калчугане, вёл активную агитацию среди населения против коммунистов и Советов, доказывая, что они ведут к гибели страну. Является активным участником к/р эсеровской организации.
Полагал бы — Лопатина Андрея Андреевича, ныне проживающего в Москве, работающего заведующим одного из домов бывших политкаторжан, подвергнуть к аресту по ст. 58-10-11 УК РСФСР.
Нач. 2 отделения 4 отдела УНКВД по Читинской области лейтенант госбезопасности — Лабзин.16Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
31 января в Москву в Главное управление Госбезопасности направляется телеграмма:
«Просьба арестовать, этапировать Читу Лопатина Андрея Андреевича, 1884 года рождения, прошлом активный эсер Забайкалья, 1917 году являлся Городской Головой Думы Чите лично выезжал белобандиту Семёнову Маньчжурию докладом, обвиняется принадлежности к-р эсеровской организации обыске подлежит изъятию вся переписка к-р литература, вашим данным Лопатин проживает Москве улице Воровского доме бывших политкаторжан.
Крылов».17Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Взаимодействие Главного управления госбезопасности и УНКВД в таких вопросах, как в данном случае, было хорошо отработанным, чётким и эффективным.
В 4-м отделе ГУГБ НКВД СССР на основе сведений, изложенных в телеграмме из Читы, 11 февраля была составлена своя справка на А.А. Лопатина, где в краткой форме излагалась суть обвинений, но с некоторыми добавлениями, что Лопатин является персональным пенсионером с указанием точного адреса его проживания: улица Воровского, дом 31/29, квартира 16.
При этом было особо подчёркнуто:
«По данным УНКВД по Читинской области Лопатин является активным участником вскрытой ими в г. Чите эсеровской организации».18Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Справка пошла в высшие инстанции НКВД. Нарком Ежов накладывает резолюцию своему заместителю:
«Т. Фриновскому. Пр. санкц. арест. 15.02».
«Арестовать. Фриновский» — появляется на справке другая резолюция. «Согласен» — следует ещё чья-то непонятная размашистая подпись.
Ордер на арест А.А. Лопатина. 21.02.1938.
Понятно, что при таком повышенном внимании и реагировании руководства события развернулись по строго индивидуальному плану.
21 февраля выписывается ордер на арест Лопатина и на производство обыска в его квартире. Ордер подписан лично заместителем наркома М.П. Фриновским.
Ночью, как это практиковалось органами НКВД, 22 февраля 1938 года в квартиру Лопатиных вломились непрошенные «гости».
«Страшная ночь с 21-го на 22-е февраля 1938 года навсегда осталась в нашей памяти, — вспоминает старшая дочь Лариса Андреевна. —Мама разбудила нас: Вставайте, проститесь с папой, только не плакать. Мы не пролили ни слезинки при прощании. И лишь потом, оставшись втроём, дали волю слезам…»
В протоколе изъятия значится перечень документов и отдельных вещей. Среди них «две папки, из коих одна с разными документами, а вторая — с фотокарточками», «членский билет заб. Русско-Географического о-ва за №102 от 19.03.1928 г. на имя Лопатина А.А.». Среди изъятых книг значатся сборники «Каторга и ссылка» и даже книга С. Ушерович «Смертные казни в царской армии».
В «Анкете арестованного», составленной 22 февраля, рукою А.А. Лопатина в графе «Место последней работы» записано:
«Комбинат печати пост. Всесоюз. строительной выставки, с июня 37-го не работал вследствие болезни».19Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Вот он какой «активный участник вскрытой в Чите эсеровской организации».
28 февраля 1938 года Главное управление ГБ НКВД СССР сообщает в УНКВД по Читинской области:
«Направляется особым конвоем в отдельной камере вагонзака изолированно от других арестованный особо опасный преступник Лопатин Андрей Андреевича».20Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Днём раньше 27 февраля из Москвы в Читу телеграфно был направлен «Меморандум»:
«Эсер Лопатин Андрей нами арестован, особым конвоем 28.02.38. направляется. Результат следствия информируйте. Секретарь 4 отдела И. Каталов».
На листке «Меморандума» — резолюция начальника 4-го отдела УНКВД Г.Я. Врачёва:
«Т. Лабзин. Проследите за прибытием и немедленно в допрос».21Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
С прибытием в Читу Андрея Андреевича «взяли в оборот» сообразно резолюции Врачёва. Документов о допросах, о ходе следствия в архивно-следственном деле нет. Нетрудно предположить, что все обвинения в свой адрес он гневно отверг. Но к таким упорным, да ещё и «особо опасным преступникам» методика допросов была отработанной — их не щадили.
Так в эти мартовские дни, находясь под следствием, не подписав протокола по ложному обвинению, скончался «от туберкулёза лёгких» проходивший по одному делу с Лопатиным Ананий Моисеевич Рябцев //родной дед наших знаменитых земляков, видных деятелей театра и кино братьев Юрия и Виталия Соломиных//.
27 марта Лабзиным было составлено постановление, утверждённое Врачёвым:
«Я, начальник 2-го отделения 4-го отдела Управления НКВД по Читинской области лейтенант госбезопасности Лабзин получил заключение врача — начальника санчасти УНКВД по ЧО тов. Бурдинского о необходимости оказания больничной помощи обвиняемому Лопатину Андрею Андреевичу, внезапно заболевшему на допросе. Постановил:
Обвиняемого Лопатина Андрея Андреевича направить на излечение в больницу Читинской тюрьмы, обеспечив его содержание в ней под особо усиленной охраной при полной изоляции от других арестованных больных, содержащихся в этой же больнице. Настоящее постановление направить начальнику Читинской тюрьмы и коменданту УНКВД по ЧО — для исполнения».22Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Дни А.А. Лопатина были сочтены. 4 мая 1938 года в тюремной больнице он скончался. Было составлено «Врачебное свидетельство о смерти», где указано, что находился он в больнице Читинской тюрьмы 33 (?) дня //надо полагать — 38 дней//.
Причины смерти: «Упадок сердечной деятельности. Важнейшие заболевания, которыми страдал умерший к моменту смерти: пневмония, катаральный миокардит, перелом бедра».23Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Спустя месяц, 4 июня 1938 года Лабзин составил постановление о прекращении следствия на обвиняемого Лопатина А.А. Так, трагически закончил свой жизненный путь в тюремных застенках Андрей Андреевич Лопатин.
Из письма Ларисы Андреевны от 17 апреля 1994 г.:
О смерти папы мы узнали только через полтора года, в конце лета 1939, когда маму пригласили в Управление на Кузнецком мосту. Я поехала с ней. Официальное лицо, сидевшее в кабинете, сообщило маме о смерти папы. Ей стало плохо. Тогда принимавший нас человек написал на небольшом листе: «Умер 4 мая 1938 в тюремной больнице г. Читы от упадка сердечной деятельности».
Эта записка, в которой не указаны ни фамилия, ни истинная причина смерти, в которой нет даже подписи должностного лица, до сих пор хранится у нас. Таким было официальное сообщение о смерти. А неофициальное…
Однажды, в том же 1939 году, когда мы с сестрой вернулись из школы, а мама была ещё на работе, к нам пришла незнакомая женщина и рассказала, что наш папа пытался покончить с собой, выбросившись в пролёт лестницы, когда его вели на очередной допрос, но при этом остался жив, хотя в результате падения получил переломы ног. Через некоторое время он умер.
Маме о визите этой женщины мы тогда ничего не сказали, так как очень боялись за неё: она и так многое пережила. Нагрузка у неё была огромная: работала в школе завучем, преподавала математику, вечерами сидела допоздна за тетрадями, да и дом весь держался на ней.24Архив А.Е. Власова. Письмо Л.А. Арчаковой А.Е. Власову 17 апреля 1994 г.
А.А. Лопатин посмертно реабилитирован. В постановлении помощника военного прокурора ЗабВО от 25 января 1957 года, утверждённого заместителем военного прокурора ЗабВО, сказано:
«Обвинения Лопатина Андрея Андреевича и Рябцева Анания Моисеевича по ст. 58-11, 58-10 УК РСФСР как необоснованные — отменить. Дело в отношении их считать прекращённым за отсутствием состава преступления.25Материалы УФСБ РФ по Забайкальскому краю.
Судьба такого неординарного человека, как Андрей Андреевич Лопатин — нашего земляка, видного забайкальского общественно-политического деятеля воплотила в себе весь острейший драматизм сложного, противоречивого периода революционных преобразований в нашей стране.
Такие люди, как А.А. Лопатин, в силу своих взглядов и убеждений как-то не укладывались целиком ни в «красные», ни в «белые» схемы, потому, видно, таким трагическим образом обернулась его жизнь.
Трудно представить, чтобы подлинная история Забайкалья писалась без учёта деятельности таких ярких фигур, как Лопатин, без учёта крупных событий, эпизодов, фактов общественной жизни, в которых они участвовали, мечтая о лучшей доле своего народа.
Примечания
Нашли ошибку или опечатку? Выделите, пожалуйста, фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. Мы получим электронное письмо и внесём исправления
