Правда о походе Петра Бекетова в Забайкалье. О зимовье

А теперь внесём ясность по так называемому поселению «Ингодинское зимовье». Прежде всего, следует отметить, что Ингодинское зимовье, как географический объект, попал сначала во второе издание Большой Советской Энциклопедии в 1957 году (том 47, с. 407), в которой говорится: «Чита известна с 1653 года, как сотник казачьего отряда Бекетов выстроил посёлок Ингодинское зимовье». Затем в БСЭ 1978 года (том 29, с. 221) сказано: «Чита известна с 1653 года как посёлок Ингодинское зимовье».

А вот в первом издании БСЭ 1934 года (том 61, с. 664—667) сказано: «Первое русское поселение на месте современной Читы основано в конце XVII века», что объективно подтверждает историческую действительность в вопросе рождения города Читы в это время.

Таким образом, сам факт намерения строительства зимовья казаками на реке Ингода, подтверждается только Отписками Бекетова, больше никаких документов, свидетельствующих об этом, нет. 

В своё время известный российский учёный историк и археолог, академик АН СССР и РАН Валентин Лаврентьевич Янин по вопросам достоверности исторических фактов писал:
«Оценки исторических фактов и основанные на них характеристики исторического процесса и его деталей зависит от количества и качества источников — тех клеточек общественной памяти, которые несут в себе крупицы достоверной информации о прошлом» //Н.И. Костомаров. «Русская история». Т. 1, с. 4. 1997. Ростов-на-Дону//.

Необходимо отметить, что кроме Отписок строительство зимовья больше ничем не подтверждается, что вызывает целый ряд вопросов, в том числе, а было ли строительство зимовья? Поселение Ингодинское зимовье в установленном законом порядке, как географический объект, на территории Забайкальского края не был зарегистрирован.

Однако, несмотря на действующие законоположения по данному вопросу историки М.В. и А.В. Константиновы во́льно и самочинно установили наименование поселению Ингодинское зимовье, причём допустили целый ряд публикаций об этом в своих научных работах и в средствах массовой информации, что является недопустимым. Так, Михаил Васильевич Константинов в Энциклопедии Забайкалья, в томе Чита, с. 146, в 2014 году поместил очерк под названием «Государево зимовье на Ингоде». А Александр Васильевич Константинов в Энциклопедии Забайкалья, том 3, с. 21, в 2006 году поместил очерк под названием «Ингодинское зимовье».

В этой связи следует напомнить всем историкам, исследователям истории нашего Забайкалья о том, что и в Советское время действовало законодательство, которое регулировало вопросы наименования и переименования географических объектов, в том числе административно-территориальных единиц и населённых пунктов. 

В настоящее время вопросы наименования географических объектов регулирует Федеральный закон «О наименовании географических объектов» от 18 декабря 1997 г. № 152—ФЗ. Этот закон устанавливает правовые основы деятельности в области присвоения наименований географическим объектам и переименований географических объектов, а также нормализации, употребление, регистрации, учёта и сохранение наименований географических объектов как составной части исторического и культурного наследия народов Российской Федерации.

И только спустя 16 лет законодатели Забайкальского края с больши́м опозданием 9 декабря 2013 года приняли Закон «Об отдельных вопросах реализации Федерального закона «О наименовании географических объектов» на территории Забайкальского края».

Сегодня достаточно по́лно фактически и документально установлено, что поход Бекетов совершал по Забайкалью на озеро Иргень и на реку Шилку в устье её притока реки Нерча, где были заложены Иргенский и Нерчинский остроги. А постройка зимовья на реке Ингода в задачу Бекетова не входила. Его постройка является делом случая.

Несмотря на то что уже наступили холода, забереги на реке Ингода были покрыты льдом, а по руслу реки медленно плыла сплошная ледяная шуга, Бекетов, испытывая большое желание доплыть до рек Шилки и Нерча, 29 октября 1653 года начал рискованно сплав по р. Ингода, но с трудом, проплыв небольшое расстояние, плоты попали в затор.

Вот, что сообщает в своих Отписках Бекетов по этому случаю:
«и плыл по Онгиде реке на великую реку Шилку для острожного ставления для государева ясачного сбору и вновь землиц приводу под ево государеву царскую высокую руку. И плыл по Онгиде реке во льду половина дни от Волоку Ергенского вёрст з десять отплыл. И наплыли на запор. Онгида река давно стоит з ден десять и больше. И я служилым людям велел срубить зимовье».

В этой связи следует пояснить, что в последние годы краеведами были изучены целый ряд больших изгибов в русле реки Ингода, на участке между поселением Домна и пригородом Читы. Причём эти изгибы представляют большую протяжённость и окружность до 270 градусов (см. фотографии), кроме этого, русло Ингоды в пригороде Читы трижды меняет своё направление под углом 90 градусов, что способствует замедлению скорости течения ледяной шуги и её раннему сплошному замерзанию. Именно эти обстоятельства привели к срыву сплава отряда Бекетова, а также то, что ледостав на реке Ингода наступает в конце октября.

Вероятнее всего, сплав бекетовцев прекратился, не доплыв два километра до первого изгиба русла реки, где Ингода была скована сплошным ледяным панцирем. Это примерное место постройки зимовья расположено в 1,5 километрах от нынешнего поселения Домна и четырёх километров от поселения Сивяково.

Указание Бекетова служилым людям о постройке зимовья было единственно верным решением в данном случае, чтобы не тащить большой груз обратно в Иргенский острог за 40 км, к тому же уменьшенный отряд физически не мог этого сделать. Постройка зимовья носила временный характер, и зимовье не могло стать первоосновой населённого пункта, поскольку место его постройки определяли случайные обстоятельства, а не продуманный и взвешенный выбор.

В исследовании примерно в месте строительства зимовья участвовали краеведы В. Балабанов и Г. Граубин, которые пешком обследовали берега реки Ингоды, но никаких следов строительства не обнаружили.

Надо полагать, поскольку леса поблизости не было, бекетовцы, вытащив плоты из воды на берег, могли частично их разобрать и из них устроить вре́менное укрытие, чтобы перезимовать до весны. А весной эти лесоматериалы снова обратили в плоты. Поэтому следов от постройки зимовья не осталось, не обнаружили их в этом месте Пашков с отрядом, проплывая мимо через три года после Бекетова.

Временный характер постройки зимовья подтверждает в своём очерке А.В. Константинов:
 … «Так называемое Ингодинское зимовье просуществовало только одну зиму, весной сплав отряда по Ингоде и Шилке к устью р. Нерча был продолжен» //Энциклопедия Забайкалья. Т. 3, с. 21//.

Говоря об основании Читы, следует отметить, что уже на протяжении десятков лет по этому поводу существуют две версии.

Первая, получившая признание в середине прошлого столетия и воплощённая на художественном панно на стене гостиницы «Забайкалье». Эту версию в жизнь путём фальсификации и откровенной лжи сотворил учёный историк В. Изгачёв.

По второй версии, дату основания Читы стали исчислять с первого письменного упоминания о Чите, как населённого пункта. Это было Плотбище близ устья р. Чита, о чём имеются документальные све́дения русского посла Ф. Головина (1687) и десятника К. Юдина (1688).

А когда из Отписок Бекетова стало очевидно и явно о том, что Бекетов Читинский острог не закладывал и к основанию г. Читы никакого отношения не имеет, то руководство края и г. Читы, зная об абсурдности утверждения Бекетова основателем Читы, продолжало замалчивать очевидные факты, не желая признавать историческую действительность. А чтобы спасти своё лицо и не потерять доверие у людей, предпринимали большие усилия, и как говорится «утопающий и за соломинку хватается», призвали на помощь теперь ещё и зимовье Бекетова, построенного на реке Ингода, далеко за чертой современного города.

Вот что сказал по этому поводу Г. Граубин:
«Некоторые историки называют Бекетова градоначатцем: мы уже видели сколько он заложил острогов — будущих городов. А вот от чести быть основателем Читы он бы отказался, как человек совестливый и не имеющий к этому никакого отношения» //Кн. «Серебряный капкан». Иркутск, 1993. С. 15//.

В 2013 году Забайкальский край отмечал 360-летие вхождения Даурского края в состав Российского государства и основания бывшей столицы Забайкалья — г. Нерчинска. Праздничные мероприятия по этому поводу торжественно прошли в Нерчинске. А вот в Чите руководство Забайкальского края (экс-губернаторы Гениатулин Р.Ф., Ильковский К.К., Жданова Н.Н., бывший мэр города Михалёв А.Ф.), воспользовавшись этой юбилейной датой, пытались при проведении ежегодных «Дней города» приурочить и 360-летний юбилей основания города Читы Бекетовым.

А чтобы как-то убедить общественность в своём рвении застолбить эту юбилейную дату рождения Читы предприняли целый ряд мероприятий, чтобы отстоять теперь уже с помощью бекетовского зимовья дату рождения г. Читы в 1653 году, а П. Бекетова сделать её основателем.

Среди этих мероприятий были: открытие памятника графу Муравьеву-Амурскому, презентация Энциклопедии Забайкалья «Чита», а также приёмы, встречи, концерты, банкет, выступления, статьи в СМИ.

Ещё 30 октября 2008 г. в день открытия памятника П. Бекетову в Чите А. Михалёв публично заявил, что Чита своё начало ведёт от «Государева Ингодинского зимовья» сооружённого казаками Бекетова в окрестностях современной Читы в 1653 году. Или 22 мая 2013 г. в газете «Забайкальский Рабочий» № 96—97 А. Михалёв на вопрос в части 360-летия основания Читы сказал:
«Да, можно спорить о том, где находилось государево Ингодинское зимовье — было ли оно построено в границах Читы или стояло в другом месте, было ли оно столь значимым в тот период. Но от этого суть дела не меняется».

Этот ответ показывает не только историческую безграмотность главы города, но и его нежелание знать достоверную информацию о точной дате основания Читы.

Идею по использованию бекетовского зимовья, построенного на р. Ингода в качестве основания Читы властям придержащим предложил историк М. Константинов. Поэтому не случайно для осуществления этой идеи руководством края и г. Читы были привлечены современные авторитетные учёные историки, профессора, с высокими степенями учёности — чета М.В и Т.А. Константиновы.

Последние, с большим усердием и рвением, взялись за порученное дело. Итогом этой работы явились их публикации в газете «Читинское обозрение» в мае 2013 г. — ряд статей в 19—22 номерах газеты под названием «Начало Читинской истории».

Начальной историей Читы как населённого пункта — от первого зимовья к плотбищу, а затем слободе, острогу, селению и городу — Константиновы опубликовали статью «История Читы: в преддверии города» в 2014 г. в «Известиях» Иркутского госуниверситета в серии «История».

В этих публикациях Константиновы утверждают, что история Читы, как и многих других сибирских городов началась с зимовья. Вот и решили использовать этот лейтмотив в истории Читы, только при этом не рассказали о том, чем было вызвано строительство зимовий и острогов.

Далеко не надо ходить, возьмём для примера наших соседей г. Улан-Удэ. Да, изначально было построено в 1666 г. на месте нынешнего города Улан-Удэ зимовье. Построение Удинского зимовья, а затем и крепости на господствующей высоте в устье реки Уды было связано с наличием речной переправы через р. Селенга, священного места возле неё. Что приводило к большому скоплению у речного перевоза местного аборигенного населения.

Поэтому была необходимость взять под контроль оживлённую речную переправу. А главное, строительство зимовий, острогов заключалось в том, что администрация Сибирского Приказа, отвечая на просьбы местных жителей защитить их кочевья от разорительных набегов «немирных» соседей (а в случае построения Удинского зимовья дело обстояло именно так), при определении мест русского закрепления крепостными опорными пунктами во вновь осваиваемых землях, всегда имели в виду центры кочевий тех племён, которые бралось защищать.

Понятно, что в опасные моменты набегов ясачное население получало возможность быстро укрыться за защитными стенами «своих» острогов. В то же время это облегчало сбор ежегодной дани казаками поблизости от ясачных пунктов. Вот именно поэтому строились зимовья — Удинское, Иркутское, Верхне-Ангарское, Култукское и др., а также — Баргузинский, Еравнинский, Иргенский и Нерчинский остроги.

Что касается постройки зимовья на реке Ингода казаками Бекетова в 1653 г., то это зимовье не вписывается в разряд перечисленных выше зимовий и острогов по своему предназначению, поскольку это была случайная постройка. Основанием рождения Читы является Плотбище, основанное нерчинскими казаками в 1687 г., а не зимовье.

А с каким пафосом и умилением в этих статьях описывают Константиновы это зимовье, наделяя его различными эпитетами, создаётся впечатление, что они лично видели это зимовье и зимовали в нём. Вместе с тем, такое бурное толкование о зимовье превратилось в элементарную бестолковщину, которую старая поговорка образно именует как «пришей кобыле хвост».

Вот что они пишут на возражение забайкальских краеведов по вопросу основания Читы:
«На наш взгляд, в этом нет никакой необходимости, поскольку сам факт строительства зимовья в 1653 г. подтверждён строго документально и никем не опровергается. При этом нет принципиальной разницы в том, построено ли было зимовье в устье Читы или выше по р. Ингоде, где-то на юго-западной окраине современной Читы, или же в её ближайших окрестностях. 

Самое главное, что само строительство состоялось, и казаки освоили эту местность, а затем неуклонно использовали её как при движении с запада на восток, так и с востока на запад (вне зависимости от того, сколь долго использовалось первое зимовье), что подтверждается всеми имеющимися вышеприведёнными источниками» //М.В. Константинов, Т.А. Константинова. «История Читы: в преддверии города». Серия «История», 2014. Т. 7, с. 6—24//.

При этом следует отметить, что Константиновы высказали непозволительный упрёк в адрес краеведов, которые честно и объективно сказали, что Бекетов никакого отношения к основанию Читы не имеет. Тем самым показали своё высокомерие и надменность, чересчур высокого мнения о себе, и низком о краеведах. Этот упрёк не красит Константиновых, которые так неумно поступили в отношении краеведов.

Наряду с изложенным следует сказать о том, что в историческом аспекте вокруг Петра Бекетова допущено непозволительное искажение исторической действительности. Его имя фактически было опорочено, прежде всего историком Изгачёвым. Это он приложил руку к оформлению ложного текста на панно гостиницы «Забайкалье».

Вот уже более пятидесяти лет этот текст как маяк на море, только не светит, а вводит в заблуждение читинцев и гостей города, однако бывшие губернаторы края, экс-мэр города Читы не удосужились убрать эту досадную ошибку. Хуже того, чиновники и сегодня пытаются с помощью современных историков Константиновых искусственно привязать Бекетова с его зимовьем к основанию Читы.

Нельзя не сказать о памятнике П. Бекетову, в 2008 году ему был открыт памятник в Чите, об этом событии оповестили всю Россию. Однако, ни правительство, ни администрация города Читы не принимали решений о месте установки памятника, о выделении земельного участка под его размещение. Фактически установка памятника произведена самоуправно.

Исходя из вышеизложенного, сам по себе напрашивается следующий вывод: так называемое поселение «Ингодинское зимовье» как географический объект на территории Забайкальского края в установленном законом порядке не зарегистрирован, а поэтому его использование как географический объект недопустимо. А это фотография въездного знака в Читу — ещё один показатель исторической безграмотности чиновников города.

Сам факт строительства зимовья подтверждается только Отписками Бекетова, больше никаких доказательств по его строительству нет, в связи с чем при таких обстоятельствах признавать его населённым пунктом неприемлемо. 

Что касается использования зимовья в качестве основания Читы, то сам этот факт является искусственно-надуманным. Если в природе возможны искусственные установления отдельных фактов, то в истории искусственное установление исторических фактов недопустимо. 

К тому же место постройки зимовья находится исходя из современного административно-территориального деления на территории Читинского административно-территориального района, на удалении от города Читы около 30 километров. При этом строительство зимовья никакой даже косвенной причинной связи не имело ни с рекой Чита, ни с будущим Читинским поселением.