Биографические записи Владимира Лобанова. Четвёртое путешествие

Очередное путешествие я вновь начал с Новосибирска. Получив из багажа свой велосипед, я прямо на территории вокзала заправился у проезжего шофера, отрегулировал двигатель и без ночёвки обыденно выехал в сторону Омска. До Свердловска, честно говоря, вспоминать было нечего. 

Пыльные степные дороги, прямые и бесконечные. Ехать было нетрудно, но очень утомительно: здесь не нужна была сила воли, одно терпение, никаких особых пейзажей, кроме бесчисленных Барабинских озёр, не осталось в памяти.

В Свердловске совсем другое дело. Здесь оказался почти родной забайкальский пейзаж: интересные люди, мощная индустрия, старый город. Много ездил и ходил по городу, ночевал на городском кладбище, где разбивал палатку и спал сном ангела, никакие покойники мне не мешали и кошмары не снились. Через три дня с кладбища я и выехал в путешествие дальше. Чудесные пейзажи, но отвратительные дороги. Эти разбитые асфальтовые километры мне надолго запомнились. Слава богу, вскоре асфальт кончился и начался плохой грейдер. 

В 30 км от города пересёк границу между Европой и Азией. Сделал фото на память и ввинтился в Европу. Постепенно втянулся в долгую дорогу. По обе стороны дороги изумительные виды, а дорога — не дай бог. Хуже всего она была на границе с Пермской областью, но постепенно улучшалась. Маленькие города Кунгур и другие. Нетронутая природа, своеобразные интересные люди. Быстро проехал сотни километров и въехал в Пермь. 

Старинный город теснится новостройками и заводами. Далее дорога идёт на Казань. До сих пор я встречал по пути сибиряков, народ ра́звитый и много повидавший на свете. Здесь, на дороге между Камой и Волгой, я повстречал других людей, живущих только в своём местечке и весьма ограниченных. На одной из ночёвок хозяева дома осторожно выспрашивали у меня о Хрущёве и высказывали о нём разные суждения, склоняясь к мнению, что настоящего «Хруща» подменили, а вместо него царствует антихрист. Такие беседы были для меня внове, до сих пор не встречал деревень, живущих слухами от проезжего люда и обмозговывающих эти мысли на таком уровне. 

После Перми я постоянно ехал рядом с кавалькадой мотоциклов с колясками, на руле у них был закреплён транспарант «Мотопробег Пермь — Рига», мотоциклы двигались со мной на одной скорости. Они обгоняли меня, но постоянные поломки вынуждали их останавливаться для ремонтов, и я опять выходи́л вперёд, так было до Казани, где они ушли вперёд. Под Москвой мы увиделись вновь, автопробег возвращался в Пермь, радости участников, увидевших, что я таки добрался до цели, не было пределов, а я-то ехал себе, не обращая внимания ни на что, и в успехе не сомневался. 

После Казани дорога стала разнообразнее: бесчисленные холмы, извилистый путь, нечастые деревни, длинные «гривы», где едешь по вершине и видно по обе стороны хребтика. Всё это делало дорогу приятной. Пейзаж здесь оживлён многими ветряными мельницами, которых я раньше в жизни не видел. Сама дорога часто шла по примятой траве среди разнообразных лесов, ехать здесь — одно удовольствие.

В таких больших городах, как Казань и Горький я не очень задерживался, проезжал транзитом, сделав только пополнение своих запасов, взглянул на Кремль и дальше ходу. 

Под Казанью встречные машины выехали на левую полосу и загнали меня в кювет, но дорога здесь шла на возвышении более чем в 2,5 м, и я летел с дороги, думая не о том, куда меня несёт, а о руле, выпустить который никак нельзя. Вблизи той же Казани я вновь ночевал на кладбищах, но не ради экзотики, а потому, что только на кладбищах в местных деревнях есть зелень, в жилых местах ни деревца… Но и здесь татарские покойники меня не тревожили: с покойниками ужиться нетрудно! 

От Свердловска вся дорога до Москвы необычайно разнообразна, места удивительной красоты. От суровых скал на реке Чусовой к мягким холмам Нижегородчины переходы постепенны, и контрасты не утомляют. Вся идиллия путешествия закончилась после Горького. Здесь уже построили новую стратегическую автостраду такой ширины, что на неё мог сесть самолёт, прямую, как стрела, полностью асфальтированную или бетонированную. Отныне дорога проходила мимо населённых пунктов, дорога шла «сама по себе», была очень скучна и утомительна, так было все последние 400 км до Москвы.

Целью моего пути в этот раз была Москва, но доехать до неё было непросто. За 140 км до Москвы я свернул с автострады и заехал во Владимир. Действительно, проехать мимо владимирских соборов было бы непростительно. Осмотрел великолепные древние храмы, покатался по центру города и спокойно поехал в Москву. Позади было 3 170 километров пути, впереди около 140 км. 

На спуске с холма ехал с большой скоростью и вдруг в двух шагах увидел яму. Эту яму вырыли для ремонта дороги и водоспуска. Шириной около 1,5 метров, она была вертикальной, и наверху обрубленный асфальт. Свалиться в яму с таким грузом было бы очень опасно, и я прибавил газу и перелетел яму. Всё было хорошо, но заднее колесо ударилось в асфальтовый борт ямы, раздался треск, и из круглого колеса образовалось бесформенное тело. Остановился, разобрал колесо, увидел, что часть спиц прорвали обод, дело было безнадёжное. До Москвы всего ничего, и такой «афронт».

Однако я вытащил все спицы, снял обод, выправил его топором, вновь поставил на место, а под головки спиц поставил шайбы. Колесо так и не приняло круглой формы, велосипед подскакивал при каждом обороте колеса, но ехать было можно. Я потихоньку двинулся вперёд и наутро следующего дня был впереди. Я не торопился, ибо пейзажи Подмосковья были изумительны. 

Малые речки Клязьма, Вязьма и другие необычайно извилисты, окаймлены рощами берёз; частые деревеньки и церковки ещё более украшали виды. Здесь, в Подмосковье, часто попадались моренные валуны. Они тоже были привычны. Кое-где попадались дубовые рощи, лес очень глухой, чувствуется присутствие диких зверей. Вот такое было Подмосковье тридцать лет назад. Райское место, очень жаль, что за последующие годы почти всё это было уничтожено. 

В Москву въехал буднично: с автострады попал на проспект Энтузиастов, а затем далее, вплоть до Кремля. Спокойно оглядел привычные места, свернул к набережной и поехал в сторону Лужниковского стадиона. Здесь назавтра должен состояться легкоатлетический «матч гигантов» США — СССР. Но, оказывается, я ошибся в направлении и поехал в обратную сторону. Ну, на велосипеде с мотором лишние километры не проблема.

Узнав, что матч состоится, я купил билеты и стал думать, куда же мне деть велосипед, ведь на стадион на нём не въедешь! На Киевском вокзале заплатил лишнюю пятёрку и у меня приняли всё: и вещи, и велосипед. Однако я вытащил матрац (надувной), палатку, поехал в парк им. Горького, зашёл поглубже в рощу, разбил палатку и переночевал, очень довольный.

Итак, самый длинный маршрут я успешно завершил. Что же дальше? Время от отпуска у меня оставалось, деньги и здоровье — на месте, велосипед, хотя и подпрыгивает, но едет уверенно, и я решил ехать дальше, до Ленинграда. 

Назавтра и послезавтра был незабываемый праздник спорта. В легкоатлетическом матче участвовали лучшие, ныне легендарные спортсмены. Быстрейший бегун планеты Хэйес, прыгуны с шестом, лучший прыгун в высоту Валерий Брумель, прыгун в длину Игорь Тер-Ованесян и многие другие. Стадион к вечеру заполнился почти полностью. Я со своим фоторужьём мог занимать любое место на стадионе, чем и воспользовался, отснял самое интересное. Во время перерыва на трибуне появился Хрущёв и вице-президент страны Никсон. Они только что подписали договор о запрещении испытаний ядерного оружия.

Итак, я сверх плана решил навестить Ленинград. Дорога здесь была ещё довоенная, очень узкая и извилистая, особенно, когда я проезжал Валдай, разнообразную маленькую страну, ныне объявленную заповедником. Мой велосипед меня не подводил и я всего за четыре дня доехал до Ленинграда. По пути посетил Новгород, ходил у огороженного участка внутри Кремля, но не знал, что за оградой академик Янин ведет уникальные раскопки древнего Новгорода.

На подъезде к Ленинграду всё было хорошо, я искупался, почистился и был готов к встрече с любимым городом. После Московского проспекта зачихал двигатель, потом я умудрился на булыжной мостовой Лиговского проспекта проколоть заднюю шину, остановился, сделал ремонт, но не проехал и километра и вновь прокол, теперь уже передней шины. Было уже около 10 вечера, останавливаться для ремонта в городе неинтересно, и я довёл своего верного коня в поводу, благо до Московского вокзала оставались всего сотни метров. 

Так, внешне бесславно, но на самом деле очень успешно завершилось самое длинное путешествие от Новосибирска до Ленинграда. 

В таком пути очень заметна разница между Сибирской землёй, Уральской, Поволжьем и Средней Русью. Природа прекрасна везде. Но везде по-разному, люди ближе к центру несколько мельче, ограниченнее. Но уж совсем отсталые деревни я встречал на пути к Ленинграду от Москвы. Для меня это было как путешествие во времени от современной жизни к XVIII-XIX векам. В Ленинграде я нашёл свою тётю Анну и её друзей семью Скалон.