Агинские повстанцы
Приблизительное время чтения: 15 минут
Геннадий Жеребцов
Писатель, историк, краевед.
Почётный гражданин города Читы
Книга «Крестьянские восстания в Забайкалье»: конец двадцатых — начало тридцатых годов двадцатого столетия.
Второе издание, расширенное и дополненное. Чита, 2005
Глава 14 из книги Г. Жеребцова «Крестьянские восстания в Забайкалье»: Агинские повстанцы. Вооружённое выступление 1932 года.
Главы 1—7 книги «Крестьянские восстания в Забайкалье» опубликованы на авторской странице (Проза.ру). Книга рассказывает о трагедии забайкальского крестьянства в один из переломных периодов строительства социализма в СССР и о сопротивлении насильственным, навязанным сельскому населению методам коллективизации.
Агинские повстанцы. Вооруженное выступление 1932 года
С конца зимы 1931—1932 годов в селе Агинское и в аймаке вновь осложнилась обстановка. И как в зеркале это стало находить своё отражение в разговорах и беседах. Говорили: «Пятилетний план невыполним, так как в стране происходит промышленный и сельскохозяйственный кризис. Нет промтоваров, колхозы сидят голодные, проводится непосильная коллективизация крестьян, проводятся усиленные заготовки, которыми советская власть фактически ограбила и оголила трудовое крестьянство. У населения отобран последний скот, что подняло громаднейшее недовольствj среди колхозных и единоличных масс».
К весне эти настроения охватили уже не десятки, а сотни людей. Стали намечаться центры, выдвигаться лидеры, вокруг которых группировались единомышленники.
Цырендоржи Жапов, бывший в гражданскую войну в полку Тапхаева, а ныне служивший в госучреждении, сообщал, что «ведётся большая подготовка к вооружённому выступлению в целях свержения советской власти. Есть в Могойтуйском районе группа лиц. В Цокто-Хангильском сомоне имеется около 30 подготовленных человек во главе с Тойсом Базаровым (он же Табхай Гомбоев), в Агинском аймаке из улуса Тулмасан около 10 человек с Жаповым Балданом, в Алханайском сомоне очень много людей и, кроме того, в горах имеется закопанное оружие в достаточном количестве».
Интенсивное создание связей в сомонах дало возможность чрезвычайно быстро и широко развернуть повстанческую деятельность в окрестных от аймачного центра сомонах. Здесь организовывались повстанческие ячейки и группы, которые проводили усиленную работу среди единоличников и колхозников в улусах. В результате всего этого в апреле месяце подготовкой к повстанческой деятельности оказались охваченными шесть сомонов:
- Цокто-Хангильский (здесь во главе движения стояли середняк Даба Намцараев и Тойсон Базаров).
- Хойто-Агинский (руководитель — середняк Цырендоржи Жапов).
- Ага-Хангильский (руководители — середняки, братья Бабу и Бато Очировы).
- Агинский (руководитель — Балдан Жапов).
- Алханайский (руководитель — твердосдатчик Ракша Аюшеев).
- Зугалайский (здесь была активна руководящая роль лам).
Настроение в этих группах было боевое. Так, дней за 5 до хурала Цам в селе Агинское Базаров Тойсон предлагал организовать вооруженное нападение на райцентр, в первую очередь захватить ГПУ, милицию, военкомат и другие важные учреждения, перебить сотрудников, забрать оружие, затем разбить колхозы, сжечь канцелярию, после этого уйти в тайгу. Свой план он мотивировал тем, что советская власть сейчас не прочная, что население против неё, что местный актив опасности не представляет и к тому же малочислен. Его быстро перебьют, и таким образом будет двоевластие.
21 апреля 1932 года во время хурала Цам в ограде шарайтского дугана Агинского дацана состоялось первое нелегальное собрание руководящего состава повстанческих групп разных сомонов. На нём присутствовало 10 человек. Вот их имена: Митуп Тагарон (Цокто-Хангил), Балдан Жапов (Агинское), Цырендоржи Жапов (Хойто-Ага), Содбо Харалдуев, Бабу Очиров (Ага-Хангил), Цыден Тампасаев, Дарижаб Батоев, Бато-Мунко Базаров, Жамсаран Санжаев, Тойсон Базаров, он же Тапхай Гомбоев (Цокто-Хангил). С речью о задачах перед повстанцами выступили Балдан Жапов и Митып Тагарон.
Последний, рисуя основные контуры практических задач дальнейшей своей работы в аймаке, исходил из того, что «с момента организации советской власти население ничего хорошего не видит. Самые лучшие люди высылаются из пределов своих территорий. Сельское хозяйство доведено до положения гибели. В ближайшем будущем будет отобрано советской властью всё, что осталось у населения. Поэтому настал момент, когда нужно бороться с советской властью, чему будет благоприятствовать наступление Японии на Советский Союз». Жапов добавил: «От советской власти ничего хорошего мы не добились. Всё у нас отбирают под предлогом разных заготовок. Придётся нам умирать с голоду. Дальше такое положение нетерпимо».
Присутствующие согласились с оценкой сложившегося положения и с предложением встать на путь активной борьбы. В первую очередь они стали подсчитывать свои силы на момент выступления. Выходило только где-то 50 верных людей. Обговорив все вопросы, собравшиеся вынесли решение:
- Срок окончательного выступления наметить на 5 мая 1932 года. Срок выступления был выбран не произвольно. Ещё 18 апреля Митып Тагарон, Тойсон Базаров и другие обратились в Агинский дацан за предсказанием по этому поводу. Лама Гончик Санжаев в форме аборала указал на два благоприятных для этого дня — 23 апреля и 5 мая. Выбрали второй срок.
- К моменту выступления довести количество активных членов повстанческой организации до 150 человек. Командировать по сомонам представителей для агитации населения. Подсчитать через верных людей оружие, которое необходимо изъять в момент выступления. Так, Цырендоржи Жапову поручили в улусе Олентуй поднять до 15 человек, произвести там учёт оружия и связаться с бывшим белым офицером из отряда Тапхаева Анудари Очировым. Другие участники совещания получили аналогичные задания.
- Избрать для осуществления руководства организацией повстанческой работы Цырендоржи Жапова.
- Принять план действий, предложенный Тойсоном Базаровым, чтобы в момент выступления разгромить Агинский аймачный центр. Здесь предполагалось сразу же занять ОГПУ, милицию, военкомат и аймачный комитет ВКП(б), где забрать оружие и вооружить им повстанцев. Все эти учреждения намечалось сжечь, полностью уничтожив их документы. Было высказано предложение о расстреле руководителей данных учреждений, однако участники совещания его восприняли не однозначно.
- Наступление на Агинское вести со стороны Цокто-Хангильского сомона. Там имеются лесистые места, удобные для скрытного подхода, а также отхода на случай отступления.
- 30 апреля в Агинском дацане созвать второе собрание, на котором подытожить всю работу, проделанную за последние дни, и подготовиться к выступлению.
- Основными лозунгами будущего восстания выдвинуть: «Свержение Советской власти», «Прекращение всех видов заготовок», «Поднятие сельского хозяйства».
На этом собрание было закончено. После него согласно намеченному плану по сомонам разъехались представители. Путём массовой антисоветской агитации в улусах с максимальным использованием отдельных хозяйственных затруднений на местах и распространением провокационных слухов о войне и падении Советской власти с использованием японо-китайских событий, они пытались воздействовать на население. В ход также шло возбуждение религиозных чувств через устройство молебствий и распространение аборалов лам.
Применение подобных методов дало возможность привлечь на свою сторону значительное количество людей из числа бедняков, середняков и колхозников. Широко к этому подключились ламы Агинского и Зугалайского дацанов. Например, в Зуткулейском сомоне ламы Агинского дацана Еши Очиров, Дашицырен Цыренов, Шойдок Мункуев, Ракша Гатапов, Отцор Дашиев и Жамьян Бадмаев с помощью аборалов предсказывали скорый приход Бакчен-Богдо. В Урдо-Аге обработка потенциальных участников восстания велась индивидуальным путём.
Активизировавшиеся действия лам Агинского и Зугалайского дацанов, местной интеллигенции сразу же привлекли внимание органов ГПУ. Здесь уже была известна дата намечавшегося вооружённого выступления, а потому превентивным предупреждающим ударом в ряде населённых мест аймака были проведены внезапные аресты местных авторитетов: в Агинском, Цокто-Хангиле, Ага-Хангиле, Кункуре, Зуткулее и Дульдурге.
Но больше всего арестовано было лам в Агинском и Зугалайском дацанах — 10 человек. Среди лам Агинского дацана изъятыми оказались авторитетные ламы-гэбжи Бадмацырен Ринчинов и Шойдок Мункуев, ламы-гэбжи Ракша Гатаров и Шойвон Шагдаров (последний являлся ещё и аборалщиком), лама-хуварак Жамьян Бадмаев. Среди зугалайских лам ламы-гэбжи Лодон-Шираб Эрдынеев, Бабу Дылыков (ширетуй дацана), Дарма Санжаев и Баши Бартоев.
Арестовано было и несколько участников тайного совещания 21 апреля — Митуп Тагарон, Цырендоржи Жапов, Бабу Очиров и Тойсон Базаров.
Не везде изъятие возможных руководителей произошло без эксцессов. Участник совещания Балдан Жапов собирался облить керосином здания ОГПУ и милиции, но не успел: его уже шли арестовывать. Прихватив пятизарядную винтовку с патронами, он сумел выскочить из окна и скрыться. Однако на следующий день он всё же попал в засаду и был задержан, хотя отстреливался и пытался бежать. В Цокто-Хангильском сомоне при попытке ареста бежали Балдан-Дугар Замбалаев и Ринчин Цыренов. За беглецами устремилась погоня, и в результате перестрелки их удалось задержать. А некоторых арестовать не удалось.
Всего в те дни по данному делу в аймаке арестовали 71 человека: 37 лам, 17 середняков, 6 бедняков, 5 кулаков, 4 госслужащих и 2 бывших белогвардейских офицера.
И всё же планируемое выступление состоялось. 5 и 6 мая знамя восстания вспыхнуло в четырёх сомонах. Бато Гамбалов поднял восемь человек в Уронайском сомоне. Несмотря на активные аресты в Цокто-Хангильском сомоне, там выступило 17 всадников. Их возглавил участник собрания Бато-Мунко Базаров. Шестнадцать человек выступили в Урдо-Агинском сомоне. Здесь во главе повстанцев встал Цыдып Аюрзанаев. Он, как и Бато Гамбалов, в ноябре прошлого года увел из Кункурского сомона группу в числе 13 середняков и бедняков на территорию Китая. Вернувшись в феврале 1932 года в аймак, жил нелегально. Теперь с Гамбаловым они почувствовали свою необходимость и нужность, встав во главе групп повстанцев. Ещё 9 человек во главе с Дамдином Дашибаловым выступили в Хойто-Агинском сомоне.
Согласно ранее разработанному плану руководителями этих групп было принято решение начать боевые действия путём нападения на Агинское. К ранее намеченным целям добавлялась ещё одна — освобождение арестованных. На общем собрании решили выступить на Агинское 9 мая. Для этого предлагалось повстанцам из Уроная, Урдо-Аги и Цокто-Хангила скрытно пробраться в местечко Зукулутай, что в 23 километрах восточнее аймачного центра, и уже оттуда вести наступление на Агинское.
Вскоре об этом совещании стало известно в ОГПУ. И 9 мая в Зукулутай, кроме вооружённых групп Гамбалова, Аюрзанаева и Базарова-Цыденова, скрытно подошёл боевой отряд войск ОГПУ под командой Раевского. Он внезапно нанёс удар по собиравшимся повстанцам. В результате перестрелки чекистам удалось задержать Ринчина Жамбалова, Дашиниму Жамцаранова и Цыренжапа Цыденова. Кроме того, отбили девять лошадей и в качестве трофеев взяли мелкие вещи.
Не ожидавшие нападения повстанцы, повскакав на коней и разбившись на группы, ушли в степь. Раевский от преследования отказался, так как угрозу нападения восставших на райцентр удалось отвести. При рассеивании повстанцы договорились разъехаться по местам своих базирований и встретиться вновь к 1 июня, когда лес покроется зеленью. А пока выиграть время и подождать появления подножного корма для лошадей.
Активизировать свои действия собирались с 9 июня. Местом сбора назначили вершину пади Хабелдуй.
Собравшись вместе, они совершили налёт на правление ТОУЗ «Улан-Ажилчи». В конторе изъяли дела и забрали в кассе все имевшиеся в наличии деньги в сумме 110 рублей. Дела и переписку затем сожгли в местности Дылбер. У местного населения Цокто-Хангильского сомона изъяли оружие. Группа Гамбалова напала на сельхозартель имени Молотова. В Уронайском сомоне аюрзанаевцы побывали в сельхозартели имени Сталина, где забрали четыре головы козы. И везде, где бы повстанцы ни появлялись, они изымали лошадей, оружие и продукты.
13 июня их объединённый отряд был обнаружен войсковой группой под командованием уполномоченного Особого Отдела ОГПУ Тарантаева. Это случилось в местности Дундо-Убжегуй, что в двух километрах юго-восточнее райцентра. Вспыхнула перестрелка. В результате короткого боя со стороны повстанцев был убит Цыден-Доржи Аюров и ранен Хорчин Банзаракшиев, который был задержан. Были потери и в отряде Тарантаева. Оказался раненым, а затем скончался от раны командир взвода, член ЦИК Бурятии и ВЦИК СССР Дондок Дылгыров, награждённый за бои на КВЖД орденом Красного Знамени. Легко ранен был боец Сергей Помытов.
После этого боя чекисты начали энергичное преследование повстанцев. Вооружённые столкновения и перестрелки стали частыми, особенно сильно наступали на пятки группам Аюрзанаева и Гамбалова. И хотя убитых и раненых с их стороны не было, но двух человек (Жирап Цыденов и Зугар Галданов) удалось пленить.
Группа Дашибалова оперировала особняком в Хойто-Агинском сомоне. Но и она в результате преследований потеряла четырёх человек. После этого Дашибалов решил увести оставшихся в Монголию. Перейдя монгольскую границу, они были обстреляны монгольскими пограничниками и вынуждены повернуть назад. Однако скрыться удалось только самому Дашибалову и Найданову. Остальные (Тудуп Укеконов, Хайшид Найданов, Аюр Чойжонимаев и Бабу Дариев) были задержаны.
В результате этих действий повстанцы полностью потеряли инициативу и стали перед фактом: быть убитыми или сдаться добровольно, тем самым рассчитывать на то, что органы ОГПУ их освободят как бедняков и середняков, осознавших свою вину, или же, если привлекут, то учтут их социальное положение и наказание определят самое минимальное. Бато-Мунко Цыденов в эти дни поделился с Банзаракшой Цыденовым мыслями: «Конечно, учтут моё соцположение, неграмотность и подумают, что я попал под агитацию других, а потому не расстреляют, а дадут самое большее 10 лет. Но не придётся отбывать полностью этот срок, так как, надеюсь, за это время всё же совершится переворот, тогда придётся господствующим ныне оплачивать нам долги».
В эти дни повстанцы испытывали на себе и идеологическое давление. Через родственников, а также задержанных участников восстания Тарантаев пытался добиться внутреннего разложения вооружённых групп, разъясняя, что те, кто добровольно явится домой и сдаст оружие, могут спокойно вернуться к мирному труду. В какой-то мере это подействовало на людей, и в первые дни после 13 июня добровольно сдались властям 20 человек.
Но не все поддались панике и потеряли перспективу своего выступления. Были и такие, как Бато-Мунко Цыденов, Жамсаран Санжиев, Дарижап Батуев, Чойжинима Дащибалов, Цырен Жампасов и Ую Цыренов, которые знали, что делать дальше. Они часто говорили между собой, обсуждали какие-то вопросы и давали остальным советы и указания, как нужно себя вести, куда должны ехать, где скрываться и так далее.
Для того чтобы поднять боеспособность колеблющихся и рассеять мнение о добровольной явке, они вели свою агитацию. Цыден Тампасов заявил как-то после 13 июня перед остальными: «С сего момента мы принимаем звание бандитов, но долго в лесу не пробудем. Скоро Япония объявит войну Советскому Союзу. Власть будет свергнута. И она будет в наших руках. Мы почувствуем волю. А пока мы должны попадавшихся нам коммунистов убивать». Тудуп Эрдынеев говорил: «Вы не думайте, что мы так долго будем оставаться в тайге. Это наше мучение продолжится примерно на полмесяца, ибо мы выехали по предсказанию и указанию наших лам».
25 июля операция по ликвидации вооружённого выступления в Агинском аймаке была завершена. Органы ОГПУ подводили к концу следственные действия. Из числа задержанных и добровольно явившихся повстанцев освободили от ответственности бедняков и середняков, не игравших заметной роли в восстании. Для рассмотрения дел во внесудебном порядке на тройку при Полномочном Представителе ОГПУ Восточно-Сибирского края были направлены материалы на 16 человек.
Среди них оказались не только прямые участники выступления, но и ортуйцы (Жамьян Жамбалов и другие). Узнав о начавшемся в Цокто-Хангиле выступлении, они направились 19 мая к ним на соединение, но в пути следования из-за возникших разногласий в своей среде повернули назад. Были осуждены также остававшиеся на местах сторонники восставших, как, например, Цыренжап Юндунов (он же Арья), бывший «глазами» и «ушами» повстанцев.
Последними остававшимися на свободе участниками неудавшегося майского выступления в Агинском аймаке оказались Цыдып Аюрзанаев и Бато Гамбалов. Они скрывались в лесах близ населённых пунктов всё лето. 13 сентября боевая группа задержала Аюрзанаева. При нём имелся пятизарядный чешский карабин с 50-ю патронами. Оставшись один, Гамбалов принял решение о добровольной явке и 19 сентября сдался, выдав револьвер и бинокль. Вынесенный ему смертный приговор был заменён десятью годами заключения в местах лишения свободы.
