«За чисто Советскую власть!»
Приблизительное время чтения: 14 минут
Геннадий Жеребцов
Писатель, историк, краевед.
Почётный гражданин города Читы
Книга «Крестьянские восстания в Забайкалье»: конец двадцатых — начало тридцатых годов двадцатого столетия.
Второе издание, расширенное и дополненное. Чита, 2005
Глава 8 из книги «Крестьянские восстания в Забайкалье»: «За чисто Советскую власть!». Восстание в Передней Бырке, Чингильтуе и Хадабулаке Борзинского района. Глава входила в первое издание книги.
Главы 1—7 книги «Крестьянские восстания в Забайкалье» опубликованы на авторской странице (Проза.ру). Книга рассказывает о трагедии забайкальского крестьянства в один из переломных периодов строительства социализма в СССР и о сопротивлении насильственным, навязанным сельскому населению методам коллективизации.
Восстание в Передней Бырке, Чингильтуе и Хадабулаке Борзинского района
В селе Передняя Бырка таким организующим центром являлся Георгий Артемьевич Пляскин, в Хадабулаке — Михаил Дмитриевич и Пётр Прокопьевич Буторины, в Чингильтуе — председатель ревкома, затем сельского совета и секретарь кредитного комитета Иван Прокопьевич Филиппов. Интересно отметить, что по имущественному положению они были не кулаками, а крестьянами со средним достатком.
В начале июня до Передней Бырки долетела весть о восстании, вспыхнувшем в Жидкинском районе, но подробности выступления были ещё не известны. По этой причине решено было послать туда уроженца села Ново-Троицкое, что на Унде, Ф.И. Зимина и с ним Ф.И. Сверкунова, а в село Олдонду, где у Пляскина жил знакомый по партизанской деятельности М. Рюмкин, — бывшего партизана М.И. Лескова, которого в начале года судили за «искривление классовой политики». Вернувшийся Лесков никаких новостей не привёз, зато Зимин рассказал, что на Унде восстал весь народ, и что Сверкунов остался там, став одним из руководителей восстания, и больше не вернется.
Полный впечатлений Зимин предлагал поскорее готовиться к выступлению и здесь. Через несколько дней в Переднюю Бырку приехал посланец от Жидкинских повстанцев Матвей Фалилеев. Он привез Пляскнну письмо от Ф.И. Сверкунова, ставшего командиром Первого повстанческого полка, в котором последний предлагал немедленно выступить и присоединиться к ним.
Для обсуждения этого письма, а также заслушивания сообщений Зимина и приехавшего с Талангуя Фалилеева, Пляскин созвал тайное собрание, на котором присутствовало одиннадцать человек.
После зачтения письма и выступления Фалилеева о восстании на Унде, Пляскин высказал свое мнение: «Нужно присоединиться к ним. Всё равно нет житья от коммунистов, рано или поздно нас всех арестуют. Думать нечего». «Я приехал с Унды, — поддержал его Зимин, — сам видел, как там народ восстал против коммун. И нам ждать нечего, надо выступать».
С аналогичным предложением выступил и Николай Литвинцев. После этого всеми присутствующими было принято решение о выступлении, а для установления точного времени организованного выступления, решили назавтра собраться ещё раз и пригласить на собрание представителей из сёл Хадабулака и Чингильтуя, для чего послать туда М.Г. Лескова. Тут же выбрали Николая Евгеньевича Литвинцева командиром будущего отряда.
На следующий день утром М.Г. Лесков выехал в село Чингильтуй приглашать их представителей в Переднюю Бырку на собрание. В Чингильтуе он зашел в дом к В.А. Токмакову, где в это время было несколько сельчан. Всем присутствующим он рассказал о восстании на Унде, собрании в Передней Бырке и предложил в Переднюю Бырку направить своих представителей. После этого он сразу же вернулся к себе в село, взяв обязательство с чингильтуйцев, что они передадут их просьбу в Хадабулак. Вечером в Чингильтуе прошло тайное собрание, на котором присутствовало семь человек. Токмаков рассказал о грядущих переменах и предложил послать в Переднюю Бырку Н.П. Филиппова.
17 июня Филиппов приехал в Переднюю Бырку, но никого там не застал, так как бырчане уже утром восстали и ушли в лес. Он сразу же вернулся обратно и сообщил о начавшемся восстании. Тут же в Хадабулак к Петру Прокопьевичу Буторину послали И.В. Сверкунова сообщить о выступлении в Передней Бырке и договориться о совместных действиях. Буторин ответил, что о выступлении бырчан уже знает и что хадабулакцы готовы примкнуть к ним, а посыльному передал: «Сегодня ночью выступайте в падь Нохонцор, а затем Ветошную, куда выступим и мы. Там соединимся».
Ночью чингильтуйцы выступили в падь Нохонцор, а хадабулакцы в падь Ветошную.
Причиной столь поспешного выступления в Передней Бырке явилось следующее обстоятельство. Рано утром через их село на автомашинах проследовала бойгруппа сотрудников Читинского окружного отдела ОГПУ. Они только на минуту остановились у сельсовета, но этого оказалось достаточным, чтобы по селу разнеслась весть: едут на ликвидацию какого-то восстания в район сёл Турги и Курунзулая. Воспользовавшись этим обстоятельством, Пляскин, Литвинцев, Якимов и другие пустили по селу слух, что скоро автомобили вернутся и будут арестовывать всех, не состоящих в колхозе, а потому надо уходить в лес.
Небольшими группками и в одиночку повстанцы стали выходить из села и собираться в пади Зон-Бырка. Всего вышло в лес 35 человек. Литвинцев и Пляскин объяснили им, что они идут за чистую Советскую власть, против коммун, коммунистов и раскулачивания. Затем приступили к формированию отряда как боевой единицы. Командиром выбрали, как и намечали, Николая Евгеньевича Литвинцева, командирами взводов его брата Поликарпа, Матвея Петровича Литвинцева и Евграфа Ефремовича Васильева, старшиной — Евграфа Ефремовича Якимова и членом Совета отряда Г.А. Пляскина.
Для связи с ундино-талангуйскими повстанцами были отправлены Г.А. Литвинцев и И. Якимов. Приехав в Олдонду, они застали там Второй повстанческий полк, командир которых Литвинцев с радостью принял их сообщение о восстании в Передней Бырке и предложил их отряду присоединиться к ним. Это предложение было обсуждено на общем собрании отряда. Николай Литвинцев и Георгий Пляскин высказались против присоединения в настоящий момент к ундинским повстанцам, говоря: «Мы не можем уйти сейчас. Мы подняли народ не только здесь, но и в Хадабулаке и Чингильтуе, и нам нельзя их оставлять. Надо идти на соединение с ними. Кроме того, надо достать оружие. А там видно будет».
Решив остаться, они обсудили возможность нападения на Переднюю Бырку с целью разоружения охотников, добыть оружие и взять дома продукты. На следующий день отряд в полном составе вошёл в село. В ходе этой операции у охотников и неприсоединившихся к повстанцам лиц было изъято 9 бердан, которые тут же были розданы на руки безоружным повстанцам. У дорожного мастера забрали 5 дождевиков. Запасшись продуктами, отряд двинулся по направлению к Чингильтую.
18 июня в вершине пади Тоготуй к ним подошли чингилътуйские и хадабулакские повстанцы в количестве 26 человек. На общем собрании командир отряда Николай Евгеньевич Литвинцев выступил с докладом о задачах выступающих и о своей программе: «Мы идём против коммун и раскулачивания. Сталин слишком быстро начал коллективизировать, загонять насильно в коммуны. Пятилетний план непосилен для народа. Народ задавили налогами» и т. д.
В унисон ему выступили Г.А. Пляскин и И.П. Филиппов: «Мы идём за чистую Советскую власть, для того, чтобы сбросить коммуны, дать мужику волю и землю, чтобы не допускать раскулачивания. Для этого нужно добывать оружие, разоружать коммуны, ячейки, а затем присоединяться к другим отрядам». Здесь же был выбран дополнительно комсостав. Помощником командира стал Пётр Прокопьевич Буторин и командиром четвёртого взвода стал Иван Филиппович Буторин. Для вооружения отряда решили произвести налёты на сёла Эдартуй и Малый Соктуй. Для налёта на Эдартуй был направлен взвод в числе 10 человек под командой П.Е. Литвинцева.
На околице Эдартуя они встретили местного жителя В.Г. Писарева, который уже знал об их выступлении и специально вышел навстречу отряду. Выяснив обстановку в селе, Филиппов поручил ему съездить в Чингильтуй к своему отцу, узнать не вернулся ли из Турги и Курунзулая отряд ОГПУ, а также приготовить продукты. Выполнив поручение, Писарев вечером повёл повстанцев в Эдартуй, показывая дома, где должно иметься оружие. Всего в Эдартуе было отобрано оружие у семи охотников. Из этого села к восставшим примкнул только один Писарев.
19 числа отряд в полном составе сделал налёт на Малый Соктуй. После разоружения отдельных сельчан арсенал восставших пополнился на 1 винтовку, забранную в сельсовете, и тремя-четырьмя берданами. Чтобы соктуйцы не восприняли эту акцию чем-то бандитским, командование отряда организовало для них общее собрание граждан села. На собрании выступали Николай Литвинцев, Георгий Пляскин и Иван Филиппов с аналогичными речами, что и в пади Тоготуй, причём призывали их присоединиться к отряду. Слушали внимательно, но в отряд не пошли.
Повстанцы вернулись в падь Тоготуй. Здесь у них начались разногласия. Бырчане настаивали, чтобы остаться в этом районе, а хадабулакцы, среди которых пятеро человек были раскулаченными и привлекались уже к следствию по статье 58 часть 10 УК (контрреволюционная агитация), начинали сознавать на соктуйском примере, что местное население их не поддерживает, и предлагали связаться с заграничниками, для чего передислоцироваться поближе к границе, с чем бырчане не согласились. О соединении с ундинскими повстанцами в этот раз не было и речи. Произошло разделение отряда.
Оставшиеся одни бырчане выслали разъезд во главе с Матвеем Литвинцевым в сёла Биликтуй и Бырка за продуктами. Однако, проявив беспечность и не учитывая того, что в окружающих сёлах начали создаваться специальные бойгруппы, разъезд был внезапно окружён неподалёку от Биликтуя и разоружён. Только один Литвинцев сумел оторваться от напавших и вернулся на базу. Его сообщение о пленении разъезда послужило началом распада отряда как боевой единицы. В тот же день один из них, Дмитрий Фомин, тайно покинул отряд и вернулся в село.
На следующий день с двумя гражданами села по поручению властей вновь вернулся к повстанцам, привезя с собой воззвание от имени руководителей партизанского движения в Забайкалье в период гражданской войны Якимова и Рахманина, а также просьбу родственников восставших с предложением сложить оружие и возвратиться по домам. Воззвание партизанских командиров было зачитано вслух. И, хотя Пляскин призывал не верить этим обещаниям, не поддаваться настроениям от временных неудач и продолжать бороться против коммунистов за свободную жизнь трудящихся, десять человек изъявили желание вернуться домой вместе с Фоминым.
На другой день вышло из леса ещё девять человек. Таким образом, очаг восстания в районе Передней Бырки был почти затушен без вооружённых столкновений. В лесу осталось только пять человек: братья Николай и Поликарп Литвинцевы, Георгий Пляскин, Илларион Якимов и Василий Пляскин, отказавшиеся добровольно сдаться властям, говоря, что «живыми в руки не сдадимся».
Хадабулакская и чингильтуйская группы отряда, отделившись от бырчан, оставались в лесу возле своих сёл. Для запаса продуктами по приказу П.П. Буторина группа в составе восьми человек, была послана к пастухам-бурятам попросить у них мясо. Но так как буряты добровольно мясо не давали, то означенная группа тайно увела у них одного быка, а затем ещё 8 лошадей. После этого было решено сделать налёт на Хадабулак с целью запастись оружием и продуктами. Однако их опередили.
Вот так описан этот бой на 273-й странице уже упоминавшейся книги «Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства 1922—1941 гг.»:
В ночь с 27 на 28 июня с. г. под деревней Хадабулак оперативная группа бойцов дивизиона (70-го отдельного Читинского дивизиона войск ОГПУ — Геннадий Жеребцов) под руководством помкомвзвода т. Самойлова в количестве 10 человек настигла в глухой тайге группу бандитов в 18 человек. Неожиданным лихим налётом и умелой стрельбой пулемёта отделила отдыхавших бандитов от лошадей, не дала возможности скрыться в тайгу и полностью ликвидировала банду, нанеся ей потери (убито — 2, взято в плен — 8) и захватив лошадей, оружие и снаряжение. Остатки банды разбежались.
К сожалению, имена убитых установить не удалось, а среди пленных оказался руководитель чингильтуйских повстанцев И.П. Филиппов. В ту же ночь в селе Чингильтуй с оружием в руках был схвачен Яков Филиппов, приходивший за продуктами к своему отцу, который ещё до этого предупреждал восставших, чтобы в село не ходили. В дальнейшем повстанцы, видя безнадёжность своего выступления и не чувствуя поддержки основной массы крестьянства, стали расходиться по домам. Остался только один П.П. Буторин, который присоединился к пятёрке бырчан.
Целый месяц они находились в лесу возле села Передняя Бырка, поддерживая связь с некоторыми жителями села. М.И. Лесков и сын Якимова Алексей снабжали их продуктами и информировали о положении в селе. 23 июля они были выслежены, и для ликвидации руководителей восстания была направлена бойгруппа во главе с сотрудниками ОГПУ. Скрывавшиеся были окружены и первыми же выстрелами из засады оказались убитыми Николай Литвинцев и Илларион Якимов. Живым был захвачен Поликарп Литвинцев. Остальным трём удалось скрыться. На следующий день в результате прочёсывания местности обнаружили в лесу и задержали раненого Георгия Пляскина. Ещё через две недели добровольно явился и сдал властям винтовку Василий Пляскин. На свободе остался только один П.П. Буторин, судьбу которого установить не удалось.
Следствие по расследованию вооружённого крестьянского выступления в Борзинском районе проводил старший уполномоченный 1-го отдела Читинского ОГПУ Шпигель. В ходе расследования он выдвинул обвинение в отношении 34 человек, в том числе и к тем, кто сам вышел из леса и сдался властям. Арест последних лиц был произведён 15 сентября. Находясь в Читинской РТК, не все пали духом, Так, например, бывший когда-то членом ВКП(б) П.Е. Литвинцев, подбадривал своих сопроцесников: «Не бойтесь, не долго придётся сидеть. По библии выходит, что скоро должен быть переворот и Советской власти не будет». То же самое говорил и С.П. Литвинцев: «Не долго нам придётся сидеть, скоро всё равно Советская власть слетит».
29 октября 1930 года следствие по их делу было закончено. За активное участие в подготовке к восстанию против существующего строя и непосредственное участие в вооружённом выступлении, их предали суду Особой Тройки при Полномочном Представителе ОГПУ ВСК, который состоялся 9 ноября. Судьба руководителей восстания была таковой. Г.А. Пляскин и И.П. Филиппов были приговорены к расстрелу. В отношении П.Е. Литвинцева и В.Е. Пляскина расстрел был заменён на 10 лет концлагерей. М.Д. Буторина приговорили к 5 годам лишения свободы.
Нашли ошибку или опечатку? Выделите, пожалуйста, фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. Мы получим электронное письмо и внесём исправления
