Побег из Кадаи

Гостеприимные хозяева — Парамонов Прокопий Вениаминович, выходец из села Воробьевка, жил тут около 20 лет, и Григорьев Е.П., живущий здесь уже как 10 лет, — насколько смогли, разместили на ночь уставших и намерзшихся нежданных гостей. Правда, 14 человек во главе с организатором побега Полуэктовым И.П., бывавшем тут уже неоднократно, после ужина, сославшись на тесноту при ночлеге на хуторе, решили ехать на другие хутора. 

Они скорым маршем ночью ушли в глубь Русского Трехречья. Оставшиеся 16 человек в Ерничной на утро 22 января направили Маюрова Петра Павловича к китайскому уездному начальству в деревню Щучью, что на реке Дербул для выкупа паспортов, а сами направились на хутор Тулунтуй, расположенный также на Дербуле, но значительно дальше от границы. Здесь они остановились у Шипунова Н.А., обосновавшемуся здесь лет 20 назад. К вечеру сюда приехал Maюpoв и сообщил, что билетов на жительство не дают, так как из Цицикара получена телеграмма, чтобы беженцев с русской территории не принимать и паспортов никому не выдавать. И ещё рассказал, что по всем хуторам разосланы бумажки, чтобы бежавших из СССР арестовывать и направлять в Щучью. 

Ошеломлённые этим известием, беженцы частью остались ночевать в Тулунтуе, некоторые отправились на соседний хутор Попирай. Утром 23 января группа беженцев во главе с Маюровым Петром Павловичем двинулась вверх по реке Дербул и вечером прибыла в деревню Ключевая. Тут их задержал начальник русской дружины Шароглазов по подозрению в специальном направлении их сюда с русской стороны, так как среди данной вооружённой группы не было ни одного более-менее зажиточного человека. 

Прибывшие китайские солдаты отконвоировали задержанных в Щучью. Утром 27 января переводчик китайского кордона, что против с. Ново-Цурухайтуй Ку Ян Чен по поручению начальника Шивосянского уезда передал коменданту Ново-Цурухайтуйского участка границы Сохатову группу арестованных русских граждан в количестве 16 человек. При первом же опросе репатриантов выяснилось, что половина из них индивидуалы-середняки. А сбежали они от непосильных обложений по лесозаготовкам и хлебозаготовкам, о чём Сохатов срочно же по телефону сообщил начальнику 54 погранотряда и запросил директив. Первое, что ему порекомендовали, установить социальное положение задержанных и действовать в соответствии с характеристиками на них. 

Оказалось, что семеро из них (четверо Маюровых и трое Полуэктовых) являются настоящими середняками, а Перминов Яков Иванович — бедняком. Их тут же освободили под подписку и в дальнейшем к суду не привлекали. Остальные 8 человек оказались если не кулаками, то приближёнными к зажиточным крепким середнякам. Их судили по статье 58-11 Уголовного Кодекса и почти всех приговорили к выселению с семьями из Нерчинско-Заводского района. А группа из 14 человек во главе с Полуэктовым Иваном Петровичем так и осталась в Китае, растворившись среди местного русского населения.

Это всего один эпизод из многих по уходу крестьян из-за тяжёлых непосильных налогов и повинностей с насиженных мест от инородной для них и совсем не нужной коллективизации.